Едва поняв, что вопрос с девушкой закрыт, Филипп вальяжно развалился на диване и уже никуда не спешил. Похоже, отмазку с Лерой он придумал, чтобы не заниматься поисками.

– Ну расскажи, брат, – начал он, ухмыляясь, – как всё было?

– Я тебе что, мазохист, это дерьмо пересказывать?! – зло сжал губы Рома. – Всего, что сказал по телефону, тебе недостаточно?

– Ну что, прямо так и застал? – продолжал допытываться Фил. – Прямо в постирочной?

– Нет, криво! Конечно, прямо! Почти весь процесс!

Рома вспомнил сцену в подсобке, и его опять накрыл приступ неконтролируемой весёлости. Он попытался подавить наползающую на лицо улыбку, но в итоге не удержался и прыснул. Фил с немалым удивлением уставился на друга.

– Тебе смешно?

– А то! Ты бы видел, как они метались по комнате, словно тараканы.

– Да-а-а, – округлив глаза, протянул Филипп. – И что дальше?

– Ничего. Сучку эту к мамане отправил, а шустрика в больницу.

– Отметелил?

– Врезал разок – с правой. Ты понимаешь, он сам виноват, – зачем-то начал оправдываться Рома. – У меня и в мыслях не было. Даже не злился. Стою, ржу, как дебил, а он на меня с кулаками. Ну, я на автомате и…

– Тяжело приложил?

– Вырубил. Челюсть в двух местах треснула. Хорошо, что Гарик сам боксёр. Быстро в чувство привёл и отвёз в травму.

– Не заявит?

– Пусть докажет сначала. Гарик ему популярно объяснил всё по понятиям.

– Это он умеет, – согласился Филипп. – Ну, ты, я смотрю, не сильно расстроился. Ржёшь!

– Сам в шоке. А ведь, похоже, сидело во мне предчувствие. Словно ждал чего-то. Подлянки какой-то, что ли?.. Сейчас даже облегчение ощущаю. Словно после поноса, – добавил он через паузу.

Рома действительно ощущал странную легкость – будто сбросил тяжёлый груз, который нёс очень долго. Фил вытаращился на своего друга, некоторое время молча переваривал, затем покатился со смеху.

– Ну ты выдал! – просипел он, утирая пальцами слёзы. – После поноса! – повторил Фил и закатился по новой.

– Бабуля расстроится, – с досадой проговорил Рома.

– Наоборот. Мина Валидовна только обрадуется. Она давно говорила…

– Что-о-о? – в голосе Романа зазвучало недовольство. – Кому говорила? Тебе? Ты меня с ней обсуждаешь?!

– Я-я-я?! – ткнул себя пальцем в грудь Филипп. – Никогда! Она просто спрашивала, насколько у вас всё серьёзно. Ну и прошлась по твоей от души. Мы с Лерой даже слегка припухли.

– Блин! Ещё и при Лере?! Когда вы успеваете за моей спиной шушукаться?

– Да почему шушукаться? Ты, типа, не знаешь, что мы у неё бываем? Так она сама приглашает. Нам что, отказываться? Я Мину обижать не собираюсь, она мне вроде тоже не чужая.

– Всё, проехали. Шиш ты что ещё от меня услышишь.

– Ну, спасибо, друг! И это после того, что я для тебя…

– Ага, очередной воронежский хомут привёз, – недовольно оборвал его Рома.

– Да иди ты!

– Уже в пути!

Роман хмыкнул, поднялся из кресла, сбросил пиджак и направился в небольшую душевую, оборудованную рядом с кабинетом. Встав перед зеркалом, он быстро нанёс крем для бритья и принялся скоблить станком тёмную щетину. Бабушка терпеть не могла видеть его небритым. «Или бороду отпусти, или брейся», – недовольно ворчала она, ощутив под пальцами колкую поросль.

Закончив бриться, Рома умылся, протёр лицо и брызнул на шею туалетной водой из зелёного флакона с изображением всадника. В кабинете он натянул пиджак, сгрёб со стола телефон, ключи и вопросительно посмотрел на Фила.

– Ну что, погнали по домам? А то Лера тебе клизму вставит.

– Не-е, она сегодня к матери намылилась, так что можем гулять. Давай накатим? – предложил друг.

– Не хочу. Поеду бабулю обрадую.

– Поздно уже.