Эта девушка, похоже, знала их все, и костяшками своих пальцев нажимала на них поочередно, словно пианист, играющий свою мелодию на клавишах чужих нервных окончаний…

Я уже изрядно искусал себе нижнюю губу, пытаясь привычной, понятной болью отключить ту раздирающую, которой уже горели мои ноги.

Но укусы не помогали… Даже вкус собственной крови во рту, отвлекающий любого человека от многих неприятных ощущений, в данном случае ничем меня не выручил.

Я, конечно, парень терпеливый. И жесткие удары в себя принимал, и переломы костей были, и ножом разок полоснули в драке. Но бывает боль, которую можно терпеть.

А бывает нестерпимая…

Пришла мысль: «а на кой оно мне вообще надо? Чтобы потрахаться? Да как-то не видно, что эта садистка настроена на секс. Похоже, ей просто нравится мучить людей, а ты повелся на красивую мордашку, фигуру и обещания. Я тут, по ходу, скоро отключусь от болевого шока, а дальше что? Такая ненормальная вполне может разделать мою тушку и на шашлык замариновать, с нее станется».

В общем, я был почти готов уже сказать «стоп!», а если не сработает, то начать пробовать порвать пластиковые фиксаторы. Но вдруг через сплошной фон боли, можно сказать, на его пике, я почувствовал нотку острого, ни с чем не сравнимого наслаждения… Слабую пока что, но с каждой секундой нарастающую, заполняющую всего меня ревущей, сверкающей волной, похожей на накрывающее меня золотое цунами…

Где-то на краю сознания я понимал, что это ревет не океан безумного кайфа, в котором я тону словно беспомощный пловец, не способный справиться со стихией… Что это я ору словно раненый бизон - и звуки моих воплей, раздирающих легкие, сплетаются в единый зрительно-звуковой фон с многочисленными отражениями в зеркалах меня и Катерины, которая наконец перестала тыкать в меня своими каменными пальцами… и резко уселась сверху, словно наездница, пытающаяся укротить жеребца, спятившего от боли и нереального, фантастического наслаждения…

Я не знаю, какую животную, первобытную силу высвободила во мне эта девушка. Но я реально чувствовал себя диким зверем, бьющимся в путах, рвущимся на свободу, наполненным ни с чем не сравнимой мощью.

И средоточием этой мощи был низ моего живота…

Да, я в курсе, что там, немного ниже пупка по представлениям восточных народов находится точка средоточия жизненной энергии человека. Но сейчас мне казалась, что Катерина своим садистским массажем сместила всю эту мою энергию еще ниже, наполнила ею мой самый бережно хранимый орган – и пользовалась им вовсю, запрокинув голову и раненой львицей крича от удовольствия…

Я же раз за разом взрывался в ней… но от этого ничего не заканчивалось!

Как только волна золотого наслаждения теряла силу во мне, эта дьяволица резко нажимала на какие-то точки, расположенные у меня на шее, возле плечевых суставов, под мышками – и всё начиналось сначала…

Но через эти накатывающие волны безумия все же как-то смогло пробиться моё сознание, жалобно проскулившее, что я, пожалуй, могу так сдохнуть, и уже не от боли, а от истощения…

И тогда я, неимоверным усилием воли удерживая это самое сознание, резко крутанул запястьями, рискуя прорезать их до крови тонким пластиком фиксаторов…

И, действительно, кожа на левой руке лопнула, брызнув горячими каплями на предплечье, но обе пластиковые ленты порвались, освободив мои руки. И тогда я, схватив Катерину за талию, резко перевернулся, почувствовав, как лопаются фиксаторы и на ногах тоже.

Но резкая режущая боль в районе щиколоток не смогла меня остановить. Теперь я был сверху, и видел расширенные, испуганные глаза девушки, явно не ожидавшей такого поворота событий.