Я усилием воли оторвал взгляд от бюста девушки, но он всё равно продолжал плавать у меня перед глазами, намертво отпечатавшись на сетчатке как слишком яркая вспышка…

- Нравлюсь? - усмехнулась Катя.

- Нравишься, - выдохнул я. – Не думал, что красота в совокупности с интеллектом может настолько сильно возбуждать.

- Что, никогда не попадались одновременно и красивые, и умные? – игриво улыбнулась она.

- Чаще или одно, или другое, - честно признался я. – Природа экономно раздает свои подарки, и редко кому-то получается ухватить сразу два.

Катерина рассмеялась.

- Ну, мне еще и богатые родители достались в нагрузку, так что, можно сказать, я у природы в любимицах. Ладно, пойдем покажу чем я еще увлекаюсь кроме нумизматики.

Глава 10

Это была комната с зеркальными стенами и потолком. Причем стыков между отдельными зеркальными плитами и следов их крепления или монтажа я не увидел – создавалось впечатление, словно каждая стена и весь потолок делались на заказ, как единое целое…

Красные точечные светильники, расположенные в углах комнаты, придавали, мягко говоря, необычной обстановке помещения колорит некоего преддверия ада, с многочисленными отражениями того, что находилось в комнате – вероятно, зеркала были специально смонтированы на стенах не в одной плоскости, под определенными углами, чтобы создавать такой эффект.

А посреди комнаты стояла большая кровать. Старинная, на ножках в виде львиных лап, и с металлической спинкой, украшенной литыми амурами, вензелями и завитушками, искусно скрученными из толстой металлической проволоки.

При этом древнее ложе любви однозначно прошло реставрацию, ибо было покрашено свежей золотой краской и снабжено толстым современным матрацем, на который было небрежно наброшено шелковое покрывало.

- Твоя спальня? – поинтересовался я, окинув взглядом помещение с, мягко говоря, нестандартной отделкой.

- Нет, моя трахальня, - совершенно спокойно сказала Катерина. – В мою спальню я никого не пускаю, кроме себя.

Уровень моего офигения от происходящего достиг уже зашкаливающего уровня, но я приложил все усилия для того, чтобы не подать виду.

- И что, родители разрешили тебе оборудовать такую комнату? – поинтересовался я, чувствуя, что меня начинает охватывать возбуждение, смешиваясь с офигением в совершенно новый для меня коктейль ощущений…

- Нет конечно, - усмехнулась Катерина. – Я отделала и обставила ее сразу после того, как они уехали. Ну что, будешь продолжать допрос, или займемся тем, зачем мы сюда приехали?

Кровь горячей волной ударила мне в голову. Я шагнул к Катерине, готовый сорвать с нее одежду… но она сделала шаг назад, предупредительно выставив вперед ладони:

- Нет-нет, подожди. Классический секс мне неинтересен. Да, думаю, он и тебе уже надоел. Но если ты готов к эксперименту, может быть у нас что-то и получится.

Я остановился, усилием воли прогнав алую пелену беспамятства перед глазами. Сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и выдохнул, борясь уже не с возбуждением, а с закипающей яростью:

- Какой еще нах эксперимент?

- Бесишься? – улыбнулась Катерина. – Это хорошо. Бешенство разгоняет кровообращение, а это значит, всё должно пройти интересно для нас обоих.

Резким движением она сорвала покрывало с кровати, и я увидел довольно интересные особенности явно заказного матраца, накрытого специальной простыней с прорезями.

Из прорезей в нескольких местах торчали кожаные петли с заранее продетыми в них пластиковыми фиксаторами, какими представители силовых структур обычно стягивают конечности задержанных. Разумеется, те кожаные петли находились в районе лодыжек и запястий предполагаемой жертвы, которая на матрасе должна была лежать беспомощно растянутой в форме буквы Х. И, что интересно – петли были расположены на разных уровнях, под любой рост идиота, попавшего в эту ловушку и согласившегося зафиксировать себя без малейшей возможности пошевелиться.