Тем временем Афина, она же Эрганэ ваятель, сбросила хитон, и он сполз на пол шуршащей тканью, оставив ее в черном симбионте, открывая такие формы, при виде которых в восхищении захватывало дух.

– Кто из вас, воины, отважиться помериться силой тела? Неужто устрашитесь женщины?

Вперед вышел, поднимая руку как в школе, здоровяк Паша. Столяров при его виде сокрушенно закивал.

– Давай, воин. Сможешь ли бросить меня на пол либо обездвижить. Не бойся кажущейся слабости.

И тут Паша допустил самую большую ошибку в своей жизни. Его губы скривила похабная улыбочка, он попробовал просто схватит ее ручищами, даже не делая никаких захватов, но едва его рука коснулась Эрганэ, та сделала неуловимое движение и его отбросило на десяток метров в сторону, припечатало в стену, на которой он остался висеть как муха на клейкой ленте.

– Неуважение к противнику, а тем паче к женщине, недостойно воина. Впрочем, воином у вас называют всякого, кто умеет стрелять из орудий, не прибегая ни к чести, ни к уму.

Она сделала движение кистью и он сполз на пол. Потом посмотрела на присмиревшее стадо землян. Вышел Кирби. Подошел к воительнице, с уважением склонив голову и сделав движение будто приподнимая край шляпы, как это было принято в его краях. Он не бросился вперед, сделал обманчивое движение, сместился в сторону пробуя сделать подсечку. Афина снова крутанулась черным вихрем, однако же, не впечатав в стену, а подвесив в воздухе, затем опустила его наземь.

– Итак, воины. Что это было. Можете спрашивать. Разрешаю.

– Волшебство? – пролепетал кто-то из солдат – Сила, как в старых фильмах.