– Я‑то откуда знаю, чем они тебе мешали? После того, как пошел в расход второй литр коньяка, тебя почему-то сильно возмутило, что они проявили постыдное равнодушие к русскому народному цыганскому творчеству…

– А как они проявляли это самое равнодушие постыдное?

– Да сидели тихо в углу, ели, пили…

– Ясненько… А «как меня зовут?» я у тебя спрашивала? Правда, что ли? А сколько раз? А как ты думаешь, почему: не могла буквы на слух воспринимать, или проявляла бдительность, присущую мне в трезвом состоянии…

– Из нас трезвым был только снег, да и тот к утру растаял… От стыда, вероятно…

Соня нахмурила лоб, старательно что-то припоминая…

– Кажется, к Максу кто-то подошел… Вроде бы он мне понравился… Какой-то кураж дурацкий… Не помню, но почему-то у нас открылось второе дыхание…

– Или третье горло…

– Да, надо было хотя бы на улицу выходить… Вот как в марте, помнишь? Низкобюджетный день рождения: из кабака в кабак на троллейбусе…Подожди, ты что сказала про снег? Образно, что ли?

– Да, мать… Тяжелый случай… Вчера же резко похолодало и снег пошел. Мы еще пили вначале за первый снег…

– Судя по состоянию, мы пили за каждую снежинку в отдельности… Боже, у меня же там топчан примерз на даче, и велик так и стоит на улице… Надо срочно Серегу доставать, ехать закрывать сезон… Если он, конечно, соизволит…

– Вот как?

– Да, он опять такой противный стал… Собственно, это, наверное, я в себя прихожу… Ладно, про него уже старая песня… Так кто к нам присоединился?

– Леха. Он же доктор.

– Врач что ли? Вот оно что! У меня же врожденная симпатия к докторам мужчинам. Или он, как Макс, имеет визитку «доктор Леха»?

– Там какая-то странная история. Он вроде бы из серьезных докторов ушел, но на скорой подрабатывает.

– А почему из докторов ушел?

– Как Макс говорит – он лечить не любит.

Соня прыснула.

– Может, мы рановато с ним познакомились?..

– Не, ты не то подумала. В смысле ему интересно только диагноз поставить, в этом он и спец, уникальный просто. Они все к нему обращаются, когда чего заболит…

– А вчера кому-то из нас вызывали скорую? Наверное, замученным китайцам.

Теперь хохотнула Катя.

– Слава Богу, тебе китайцы быстро надоели… Хотя, конечно, любой мастер комедийного жанра вчера умер бы от творческой зависти… Когда ты требовала от них больше чувства и эмоциональной раскованности…

– Кать, – перебила Соня, – а Алексей эти пляски видел? – Соня почему-то почувствовала легкое смущение.

– Честно? – Катя немного помолчала. – Я не помню… Кажется, видел… Или не видел… А тебе…

– Ладно, фиг с ним, – Соня снова сладко зевнула, – у меня проблема поинтереснее. Меня вчера кто-то до дома практически донес…

– О как! – оживилась Катя.

– Ага, – продолжала Соня, – но дело в том, что я совершенно не помню, кто это был. Это был Он, я точно помню… Да и никакая тетка меня бы не донесла, наверное… Дверь открыла Настька, потом я ничего не помню, но Настьку подкупили на корню… Все мои попытки выяснить личность ангела-сопроводителя безуспешны. За это пойду проверять уроки… Особенно литературу…

– Может, это Леха? Я, честно говоря, смутно помню, как мы уходили…

– Не, я бы его запомнила.

– Понравился?

– Да ну тебя!

– Спрошу у Макса, но, по-моему, они что-то говорили, что он зализывает раны после развода.

– Таки Бог ему в помощь… Два раненых придурка – одна зияющая рана… И потом, какая мне разница, я лично замуж не собираюсь… Надоели вы мне все!

– Я то чего? Не заводись… Могли бы просто так потусоваться… Он мужик типа тебя.

– В смысле?

– Ну, приколист-одиночка… Слушай, я спрошу у Макса, чего он помнит. Ну, про Леху, откуда он там взялся и вообще, а потом тебе все расскажу.