Только ещё какое-то время прошло, и Ка опять на своём бывшем стоколёсном велосипеде появилась. Теперь у него два колеса было, как и у всех прочих. И ездила она уже не тихо, не быстро, а самым обычным образом.

– Что, надоело со скоростью мысли разъезжать? – захихикали подружки.

– Да нет, не разучилась, – говорит Ка. – Как бы я без этого знала, куда мне на велосипеде ехать?..

В достаточной ли степени мы пользуемся своей человеческой особенностью – способностью к внутреннему ориентированию? А если мы самоуверенно ответим «да», то достаточно верное ли у нас представление об этой достаточной степени?..

Слишком многое отвлекает нас от путешествий вглубь. Цивилизация приучает нас к бесконечной погоне за внешним. Культура скорее подыгрывает в этом цивилизации, нежели противостоит ей. Отдельному человеку, понявшему необходимость освоения своего внутреннего мира, приходится затратить много усилий для того, чтобы приучить себя к тому, к чему его не приучило родное человечество.

Парадокс в том, что неумелое внутреннее ориентирование чаще всего становится главной причиной серьёзных ошибок во внешнем ориентировании. Трагедия цивилизации состоит именно в этой бесконечно повторяющейся ситуации. Человек, как правило, следует тем принципам внешнего ориентирования, которые ему привило окружение. Со временем он начинает всё более ясно ощущать: что-то тут не так, внешнее ориентирование невозможно без внутреннего. Но навыков путешествий вглубь у него нет, и собственная душа оказывается для него загадочной и непроходимой, как джунгли.

Никому не пожелаешь оказаться в положении человека, погибающего в собственном внутреннем мире, запущенном и одичавшем. Никому не пожелаешь и мнимого благополучия, основанного на полном отказе от путешествий вглубь: ведь это всего лишь более ранний этап той же самой катастрофической эволюции.

Цивилизация, преуспевшая в изготовлении всевозможных материальных имитаций и заменителей, культивирует и суррогаты внутреннего мира: алкогольные, наркотические, психоделические. Но эти мнимые миры, как известно, ничего не решают. Свои решения проблем внешнего мира можно найти только в своей внутренней реальности, в зрячем свете своего разума.

Распределяя своё внимание между внешней и внутренней реальностью, можно заметить, что внешний мир настолько широк, что мы даже как наблюдатели несоизмеримы с ним по масштабу. Мы затеряны между бесконечностью, ведущей в микромир, и бесконечностью макромира. Коллекционерам знаний приходится посвящать всю свою жизнь и весь свой энтузиазм тому, чтобы добыть новую частицу сведений о мире, которой человечество до сих пор не располагало. Сведений, которые общество готово увенчать величашими наградами и над мизерностью которых могла бы улыбнуться Вселенная.

Во внутренних путешествиях свои масштабы и свои находки. Масштабы, органично соответствующие нашей жизни, нашей познавательной энергетике. Находки, по сравнению с которыми любое познание внешнего мира отходит на второй план.

Ни с того ни с сего напало на одну местность Чудище-занудище. Такую несносную жизнь всем устроило, что стали люди думать, как от него избавиться. Вспомнили, что прежде с чудищами славные рыцари сражались, да где их взять? Искали-искали, да и разыскали парня по фамилии Лыцарь, а по имени Слава. Всё-таки почти славный рыцарь. Его и послали на Великий пустырь сражаться с Чудищем-занудищем.

Делать нечего, вышел Слава на бой. Чудище-занудище жаром на него дохнуло – всё оружие, которым Лыцаря снарядили, в порошок рассыпалось. Ползёт Чудище-занудище к Славе, пасть разевает.