Летислав напустил на себя безразличный вид и отвернулся, дав понять, что приём окончен. Йорег и Ниов не стали злоупотреблять гостеприимством. Предстояло ещё много дел. Дел – и новых разговоров.

Ниов неумело сдерживал волнение: он то и дело сжимал и разжимал вспотевшие ладони, шумно вздыхал и мялся с ноги на ногу. Хотя в маленьком зале было зябко, он чувствовал такой жар, словно его зарыли в раскаленные пески где-нибудь посреди Белой Долины.

Йорег стоял шагах в пяти от Ниова, а тот прятался в тени, в углу, и неотрывно смотрел на дверь справа от него. Сейчас сюда зайдет Нилия.

Напротив был другой проход, закрытый плотной портьерой. Тяжелая ткань портьеры предательски шевелилась, выдавая кого-то, кто решил подсмотреть за встречей. Йорег обмолвился заранее, что это, скорее всего, была государыня Зикка – мать Нилии. Не исключено, что приглядеть за дочерью из-за портьеры пришёл и ее венценосный муж. Это сейчас мало заботило Ниова.

Он стеснялся своей внешности, но при этом невольно сделал всё, чтобы привлечь внимание к своему уродству: натянул капюшон посильнее и сгорбился, опустив голову. В казармах, которые смахивали на постоялый двор для самых высокородных персон, Ниов два дня высыпался и отдыхал. Поэтому сейчас он чувствовал себя бодрым и здоровым, не считая ноющей ноги и шрамов по всему телу, которые тянули и мешали при каждом движении.

Наконец за дверью послышались шорохи. В зал плавно вплыла девушка, вслед за ней – ещё две, а затем – дуэнья лет пятидесяти. Йорег почтенно склонился и произнес:

– Доброго здравия моей госпоже Нилии Кронос!

Все четверо поклонились солдату в ответ. Затем трое, что вошли последними, сели поодаль на диванчике, а Нилия осталась стоять в паре шагов от Йорега.

Нилия! Ниов теперь знал, отчего оба брата как сумасшедшие скакали неделю ко Враньему Пику и положили у башни лучших воинов Кронграда! Стараясь не очень шумно втягивать воздух, Ниов осторожно и медленно вдыхал сладкий цветочный аромат, который вошёл в зал вместе с покачивающей бедрами девушкой. От её кожи цвета светлой меди, казалось, струилось бархатистое сияние. Как можно было не хотеть её коснуться? Чёрные волосы были аккуратно уложены в пучок, из которого спускались несколько локонов. Тёмный корсет был расшит синими камнями, похожими на кианиты. Очертания плеч, бёдер, спины легко угадывались под тонким шёлковым полотном цвета ночного неба. При любом движении юной госпожи юбки и рукава мягко обнимали силуэт медного тела.

– Доброго и тебе здравия, друг мой Йорег Гурд! Я с нетерпением ждала этой минуты. Где же…

Йорег отступил назад, а Ниов вышел из тени навстречу Нилии и медленно поднял голову, выпрямившись. Капюшон так и норовил упасть с головы на затылок, но Ниов придержал его рукой, чтобы не пугать девушку вот так сходу. Он скользнул глазами по её лицу, а потом отвёл взгляд куда-то мимо, боясь, что если он будет пялиться на прелестницу, это вызовет гнев её родителей – а он не сомневался, что встреча проходит под их строгим надзором.

– Доброго дня моей госпоже, – он старался запрятать подальше волнение, отчего его слова наполнились звоном холодного клинка. Как только он заговорил, Нилия поменялась в лице. Она сделала два шага навстречу – и тут же рухнула на колени и зарыдала, закрыв лицо ладонями. Ниов растерялся. Помочь ей подняться? Неловко прикасаться к этой юной орхидее. Стоять как равнодушная башня? Она расстроится еще больше. Йорег спас его, подав руку девушке:

– Я помогу вам, моя госпожа! Садитесь сюда, так будет лучше, – он почти силой усадил рыдающую Нилию на мягкий пуф и вручил ей стакан чая со столика с угощениями. Дуэнья наблюдала эту сцену с презрительным равнодушием, а юные воробышки чирикнули что-то друг другу на ушко и вновь с любопытством уставились на мужчин, хлопая ресничками. Нилия отпила из стакана и немного справилась с первыми эмоциями.