– Мой владыка, но вы же знали, что шесть десятков воинов не станут разговаривать, они сразу займутся делом.

– Ниов, ах, Ниов… Я не должен этого говорить, но… Нехорошо вышло с обоими Сиадрами! Ранаяр и Эргон – оба были неравнодушны к Нилии. Но моя юная орхидея охотно отвечала лишь одному из вас – Эргону. Эргон был Пылевым Волком, он был опытный, сильный. Среди воинов он был бриллиант, огранённый южными битвами! Младший, Ранаяр, был ловок, быстр. Он мечтал о том, чтобы пополнить ряды Волков. Но он был слишком неопытный, слишком горячий! Такими не разбрасываются, и я приблизил его к себе, сделал его Рубиновым, – Летислав прикрыл глаза, словно вспоминал или задумался. Йорег вставил:

– Все в городе знали про Нилию и Эргона. По крайней мере, солдаты все были в курсе. Она мечтала, что он перейдёт в Рубиновый полк и будет поближе к ней. И что когда-нибудь они поженятся.

Летислав вернулся назад из воспоминаний и резко ответил:

– Никогда этого не могло бы быть! Никогда бы Нилия не досталась ни Эргону, ни Ранаяру! Нилию Кронос ждет династический брак с Гараимом, младшим сыном владыки города Зимбрега, что на север отсюда. Они помолвлены и через год сыграют свадьбу.

Ниов отчего-то поник и расстроился. Он ещё не видел Нилию, но уже знал, что она ему запала бы в душу. Летислав продолжил уже более спокойным тоном:

– Итак. Каррам требовал Нилию, но я делал всё, чтобы мои северные соседи не узнали об этом – это могло бы бросить тень на невесту Гараима. Мой сын Чарог пришел в ярость от наглости волхва, он хотел проучить его. Но я слишком дорожу своим единственным наследником, чтобы посылать его на такое опасное дело, от которого впридачу разит магией. Эргон рвался в бой, а Ранаяр за ним, и я не стал отказывать им в таком удовольствии. Это было для них не только государственное дело, но и дело их сердечных переживаний. Я позволил им сделать это, – он поджал губы и словно пересиливая себя выдавил, – Есть в этом отчасти и моя… вина. Каррам, конечно, больше не объявлялся. Но я потерял своих лучших воинов. Вернулись трое, в том числе и Йорег, – он повел рукой в сторону солдата. Ниов слушал со стальным спокойствием – рассказ утолял его любопытство, но не будил абсолютно никаких проблесков памяти.

– Остальные все погибли?

– Не все, – ответил Йорег, – мы собрали только сорок тел. Остальных не нашли, но надо предполагать, что они не выжили. Ты один, скорее всего, – тут же добавил Йорег.

– Да. Не нашли обоих Сиадров, и это для меня самая большая потеря. Мой лучший Пылевой Волк сложил голову ради Нилии, с ним канул и пылкий рубиновый солдат Ранаяр – я всё же думаю, это ты и есть.

– Владыка, может, мы можем устроить встречу Ниова и Нилии? Она бы узнала любого из Сиадров, она хорошо знала обоих.

– Нет! Нет, мой солдат, моя дочь – невеста. И я не очерню её чистоту встречей с прошлым.

Ниову были неприятны эти слова. Ему захотелось убраться куда подальше из дворца и из столицы. В конце концов, эта девушка действительно могла бы прояснить, кто он есть.

– Мой владыка, я не помню ни вас, ни вашу прекрасную дочь, да цветёт она вечно. Я не помню Йорега Гурда. Я не помню берегов Астроны и улиц столицы. Но я хотел бы узнать, что было в моём прошлом, чтобы решить, куда направить путь в будущем. Если вам угодно прояснить, кто я был, госпожа Нилия могла бы помочь.

– Нет! – снова отрезал Летислав, затем уже спокойнее добавил, – Разве только в присутствии Йорега. При мне моя дочь не станет откровенничать. Завтра ты приведёшь себя в порядок, а послезавтра мы устроим встречу. Я распоряжусь поселить тебя в казармах Рубинового полка. Йорег покажет тебе всё. Йорег! Тебе назавтра подпишу лишний выходной, займись нашим Сиадром.