– Замерзла? Прости. Сломался автобус. Пришлось на перекладных добираться. Но сейчас я взял такси. Полчаса, и мы дома.

Бесшумно, словно материализовавшись из воздуха, возник проводник. На серебряном подносе – две новые порции густого турецкого кофе в крошечных фарфоровых чашечках, два стакана кристально чистой ледяной воды и две миниатюрные шоколадные конфеты в золотой фольге. Молча, с едва заметным профессиональным поклоном, он забрал со стола все лишнее и исчез так же бесшумно.

– Пункт второй расписания «все включено», – засмеялась Яна, беря свою чашку. – Гарантированный кофе по часам. Единственная свобода выбора здесь – пить его сейчас или дать остыть – вот в чем вопрос! – Она сделала глоток, поморщилась от горечи. – Крепкий. Настоящий. В этом точно иллюзии нет.

Мэри последовала ее примеру. Яркий, горький, обжигающий вкус взбодрил.

– Выбор между «пить сейчас» и «пить позже». Не слишком ли узкие границы? – Она развернула конфету, наблюдая, как блестит фольга. – Даже шоколад гарантированно люксовый. Без сюрпризов.

– Без сюрпризов – ключевое слово, – подхватила Яна. – Сюрприз – это угроза системе. Риск. А здесь все просчитано, взвешено, упаковано и гарантировано. Как наши юридические контракты, – она усмехнулась, – только красивее и пахнет.

Их разговор прервал резкий, раздраженный голос, доносившийся из коридора. Дверь в соседнее купе была приоткрыта, и оттуда доносилось:

– …абсолютно неприемлемо! Я платил за премиум-пакет! В описании четко сказано: высокоскоростной Wi-Fi по всему маршруту! А эта черепашья скорость! Я не могу загрузить презентацию! Не могу провести конференцию! Это срыв сделки! Я требую немедленно устранить неполадку! Немедленно!

Голос принадлежал тому мужчине, в безупречно сидящем дорогом костюме, с седеющими висками. Его лицо было багровым от гнева. Перед ним, сохраняя ледяное спокойствие, стоял тот же проводник, который только что принес кофе Мэри и Яне.

– Господин Волков, – голос проводника был ровным, почти монотонным, – я уже докладывал инженеру. Мы пересекаем зону со сложным рельефом, связь может быть нестабильной. Как только выйдем на равнину, скорость восстановится. Прошу проявить терпение.

– Терпение?! – взорвался бизнесмен. – Я заплатил не за терпение, а за конкретную услугу! Ваш «Восточный экспресс» позиционирует себя как образец сервиса! Это безобразие! Я напишу жалобу! Потребую компенсацию!

Дверь в купе прикрыли изнутри, приглушив поток возмущенных тирад.

– Вот он, живой экземпляр, – тихо сказала Яна, кивнув в сторону стены. – «Человек All-inclusive» в миниатюре, сейчас ему не хватило Wi-Fi. Его золотая клетка дала трещину в виде медленного интернета. И для него это конец света. Его свобода передвижения, его роскошное купе, его «все включено» – все обесценилось из-за одной нереализованной «гарантии». Он – идеальный продукт системы. Пленник собственных ожиданий, купленных за большие деньги.

Мэри слушала приглушенные ругательства за стеной.

– Страшно, – прошептала она. – Страшно, когда ты, твое благополучие, твоя жизнь зависят от таких хрупких вещей, как скорость интернета или свежесть икры. Когда потеря маленькой части этой системы благополучия равносильна катастрофе. Это не свобода. Это высшая степень зависимости. Зависимости от комфорта, который должен быть идеальным.

Поезд мчался вперед, унося их вглубь Фракии. Пейзаж за окном стал более однообразным – бескрайние, слегка всхолмленные равнины, редкие перелески, далекие стада овец. Шум колес превратился в монотонный гул, навевающий дремоту или погружение в себя.

Мэри откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. Обрывки мыслей крутились в голове. Образы детства, багровое лицо бизнесмена. Дед и этот мужчина – они практически ровесники: дед тогда в тот раз, и сейчас – сосед по купе. И слова. Ее собственная навязчивая мысль о парадоксе изобилия, превращающегося в рабство. Цитата на экране ноутбука: «Обладание всем убивает желание жить». Как это соотносилось с ее собственной жизнью?