Со стороны причала донёсся шорох.

– Твоя взяла, – старик вынул из-за пазухи один крохотный мешочек, второй, третий.

А остальные уже несли в зубах верные псы.

– Имя, – матушка Шанэ требовательно посмотрела на него сверху вниз. – Кто раскрыл тебе тайну помощников? Живо!

Над головой старика угрожающе хлопнули крылья. Он опасливо глянул вверх, увидел пустынного стервятника, сплюнул зло и выдохнул:

– Колдун Ирдэ. Третий Западный оазис. Он же и рассказал, как чужой песок приручить. У южан это не получится, а у нас... Другая кровь может.

– Ирдэ? Знаю, слыхала, – кивнула матушка. – Встань.

Старик медленно встал.

– Ты!.. – взревел позади них Мьёл. – Порву, паскуда!

Преступник съёжился.

– Знакомый? – отступая, поинтересовалась матушка Шанэ и предупредила: – Близко не подходите, не то ветер нападёт.

– Мы этого «добропорядочного» горожанина уже лет десять ищем, – подошедший Рьен ответил спокойно и вежливо, но на старика посмотрел мрачно. С обещанием. – За кражи. За разбой. За изготовление запрещённых артефактов. И отдельно Мьёл за то, что при последнем задержании этот деятель едва его не утопил. И сбежал. Мы всё ломали голову, куда. По всему Северу портреты разослали. С Приграничьем связались. А про Юг-то и не подумали.

Старик снова зло сплюнул.

– Можно я его прям тут, а?.. – просительно зашептал Мьёл.

– Нельзя, – припечатал Рьен. – Скрутить и...

Матушка Шанэ пробормотала что-то на южном. Песчаный вихрь набросился на старика и через мгновение осел пылью, оставив на жухлой траве бесчувственное связанное тело.

– Забирайте, – она завернула и убрала в карман плаща мешочек с песком. И серьёзно посмотрела на Рьена: – А ты, сынок, решай. Кажется, он уже на утопление дел наделал ещё до казней бродяг, да? Подумай, стоит ли упоминать нас. И можно ли объяснить все смерти в Мелкодонье... иначе. И не касаться южного колдовства вообще.

Рьен хмуро кивнул, и матушка добавила:

– Он назвал имя южанина, который продал ему запретные знания о песках и казнях. У нас нет наблюдения за колдунами, но есть суд. И есть тот, кого мы называем Эмэ – духовный наставник, хранитель знаний, вершитель судеб. Я многое знаю поверхностно, а вот Эмэ знает всё. И я могу с ним связаться, чтобы попросить совета и рассказать о нарушениях. Я подожду до завтрашнего вечера. Решишь упоминать Юг – приходи к десяти вечера. Познакомишься с Эмэ лично. Не решишься... приходи в любое время. Как обычно. Просто на чай.

Она наклонилась и подобрала мешочки с чужим песком.

– А это, с твоего позволения, я заберу. Это помощники, и вам они ни к чему. Вам хватит и личных вещей убитых. Мои ребята сложили их в коридоре. Я не хочу никого неволить и запру всех в песке, пока к Призрачному причалу не запросятся. Забирай вещи. И решай.

– Спасибо вам за помощь, – Рьен склонил голову. – Подождёте, пока мы осмотримся?

– Конечно, – матушка Шанэ повернулась к причалу. – Путы продержатся шесть-семь часов, а после рассыплются. Время есть. Да и не доберусь я до своей чайной без вас.

А Мьёл уже сбегал в дом и вернулся, вытащив оттуда огрызок старого ковра с горкой самых разных вещей – перчатка, склянка с духами, огрызок бумаги, ремень от старой сумки.

– Что-то привяжем к убитым, что-то нет. Туманом рек давно все следы смыло, – он искоса глянул на матушку и вдруг торопливо спросил: – Так как он убивал? Пожилую женщину? Девицу на набережной? Которая вроде как уснула и не проснулась? А?

– Помощники жизненные силы забрали, – объяснила матушка Шанэ, поглаживая мешочек. – Первого бродягу достаточно напоить настойкой и метку поставить, а потом бросить пьяного на улице, чтобы мороз убил. А остальных уже помощники убивали. Не зря колдун с первых дней зимы казнить начал – зимние помощники самые слабые и потому самые послушные.