Мина подумала, что начальник только и ждёт, когда напарница повернёт назад, сдастся ещё до того, как столкнётся с настоящими трудностями.

– Я останусь! – Она вскинула голову и решительно посмотрела в лицо мейстари Фаррела.

– Поглядим, – хмыкнул он, продолжив движение по набережной.

Вместе они прошли вдоль канала, свернули на узкую улочку с частными домами, где здания стояли теснее и нередко скрывались за высоким кустарником. Мине трудно было не замечать хрустального перезвона ветра и тихого потрескивания напряжённого от магии воздуха. Она кожей ощущала силу, из которой соткалось пространство изнанки, продиралась сквозь упругое магическое поле.

– Он не враг нам. – Морган, конечно же, имел в виду магический Раттем. Мейстари Фаррел двигался легко, даже грациозно. – Возьми город в союзники. Не отталкивай.

Мина постаралась подстроиться под шаг Моргана, хотя часто отвлекалась на детали, то и дело попадавшие ей на глаза. Здания по краям улочки выглядели пустыми, но Мине чудились чёрные фигуры в окнах домов. Тени двигались, то вырастая до нечеловеческих размеров, то чернильными бликами отражаясь в стёклах.

Всё это пугало и напоминало о прошлом, отзывалось болезненным холодом в теле. У Мины свело пальцы, сжимавшие ручку-кольцо от фонаря.

«Просто люди. Обычные горожане в своих домах. Ужинают, занимаются с детьми, готовятся ко сну», – напомнила она себе.

Страх сменился горечью. Когда-то Лара была такой же живой тенью, пока Часовщик не забрал её душу, а Мина трусливо сбежала. Сколько раз она представляла, как прогоняет ночное чудовище и сестрёнка остаётся жива. Только ничего уже не исправишь…

– Куда мы идём? – спросила Мина, чтобы вытянуть себя из омута переживаний. Она совершенно не хотела раскиснуть при мейстари Фарреле.

– А как думаешь? – Он сбавил шаг, обернулся и взглянул на Мину сверху вниз, не забыв натянуть на лицо одну из своих кривых улыбочек. – Твои версии.

Она посмотрела начальнику за спину, оценив узкую улицу и неясную темноту вдали, вспомнила карту Раттема.

– Окраина. Все выходы на границе перекрыты магией, но в каждом округе есть место, где ветер и перекати-мороки проникают в город. – Мина говорила всё увереннее, как на экзамене, к которому долго готовилась. – Пустота истончает магические барьеры.

– А подростки находят лазейки, чтобы подобраться поближе к Пустоте, – добавил Морган.

– Зачем им это? – Мина непонимающе повела плечом. Фонарь в руке заскрипел.

– Особый шик показать удаль, встретив рассвет на крышах или возле барьера. Разумеется, без лицензии. Разве ты не участвовала в таких забавах?

– Нет, – ответила Мина, опустив голову, будто признаваясь в чём-то постыдном. – У меня не было друзей… – Она запнулась. – …кто умел бы проходить на изнанку Раттема. В семье не одобряли магию, не говорили о даре или другой стороне.

– И ты никогда не пыталась улизнуть от запретов?

Морган склонил голову набок, изучающе и недоверчиво глядя на Мину.

– Отец запер мой дар, – преодолев комок в горле, выдохнула Вильгельмина. – Ради моего же блага, разумеется.

Она увидела, как улыбка на лице мейстари Фаррела медленно истаяла, челюсти сжались.

– Дорогое удовольствие, – процедил он с долей презрения. – Сильно же ты им насолила.

– Я выдержала пять лет, пока не заболела магической лихорадкой. Потом семье пришлось выбирать – живая дочь с магией или без дара и мёртвая.

Она сама не знала, почему разоткровенничалась с Морганом. Мина не обсуждала прошлое ни с кем и никогда. Наверняка начальнику совершенно не интересно слушать о жизни недавнего кадета, более того – девчонки, которой не место среди Совиной стражи.