– Где он? – спустя пять минут спросил Ярослав.

– Счас придет, – ответил Макар, мастеря очередную самокрутку. Он казался полностью сосредоточен на этом деле, хоть и можно было заметить, если приглядишься, что пальцы его слегка тряслись.

– Не приходит че то, – буркнул один из спутников.

– Нам дальше идти надо, – отозвался другой. – Эй! Алексей! Возвращайся уже, у тебя там что за важные дела? В штаны от страха наложил что ли?

Раздались короткие смешки, но быстро прекратились. Смеяться не хотелось. Вообще находиться здесь не хотелось, но они сами вызвались, и просто вернуться назад было бы смешно.

Алексей не откликался.

– Эй! Не смешно.

– Пойду посмотрю, – сказал Макар, хоть в его голосе и не слышалось большое желание.

– Я с тобой, – ответил один из группы. Он просто не хотел выглядеть трусливым. Идти он, конечно, не хотел.

Они прошли в том же направлении, ломая те же кусты, спотыкаясь о те же ветки. Все повернули головы в их стороны и пытались расслышать любое движение. Звуки шагов оборвались, наступила минутная тишина, разорвавшаяся криком Макара.

– Ни хрена себе!

Все повскакивали со своих мест и побежали на голос. Алексей сидел, облокотившись о дерево. Ноги его расслабленно растянулись на земле, руки свесились, глаза были закрыты. Можно было бы подумать, что он спит, если бы не отсутствие одной детали. В Алексее отсутствовало сердце. Ребра были аккуратно отделены от грудины, грудная клетка раскрыта, а на месте сердца зияла пустота.

– Пошли. Нахрен. Отсюда, – раздельно проговорил один из мужиков, самый коренастый и угрюмый.

– А нахрена мы тогда сюда шли, если сейчас уйдем? – спросил Макар.

– Я на такое не подписывался.

– А кто подписывался? Разве кто-то знал, что тут творится? Однако вопрос этот надо решать. Как мы будем жить под боком у какого-то чудовища? Как будем охотиться? От нашей деревни за год ничего не останется, если люди продолжат пропадать. Нам надо найти это чудовище и уничтожить.

– Вы как хотите, а я ухожу, – отрезал коренастый.

– Тебе будет стыдно всю оставшуюся жизнь, – Макар пытался его остановить.

– Я справлюсь. Это лучше, чем подпирать дерево своим растерзанным трупом. Вы что ли не видите, что это не зверь? Звери не умеют разделывать трупы и не питаются отдельными частями человека. Это какое-то первобытное зло. Не нам, людям, с таким связываться.

– Останься.

– Нет, – коренастый ушел в лес, ни разу не обернувшись.

Больше его никто не видел. Что с ним было, никто не знал, да только до деревни он не дошел.

Группа двинулась дальше. Останавливаться больше не хотелось, поэтому усталость они старались не замечать. Они шли и шли, никого не встречая на своем пути. Усталость давила все сильнее – ложилась грузом на плечи, подгибала ноги. Они сами не заметили момента, когда сил идти больше не осталось, и они просто заснули на земле.

Ярослав проснулся от запаха. Он был кисловатый, но одновременно аппетитный. Они давно не ели. Кто-то жарит мясо на ужин, подумал Ярослав, и радостная улыбка разлилась по его лицу. Он приподнялся на локте и огляделся вокруг. Он лежал в кустах, его товарищей рядом не было, а неподалеку едва различался свет между деревьев. Ярослав встал и побрел туда, где могли быть его друзья. Он еще чувствовал сонливость, но уже не падал от усталости.

Он дошел до забора, окружавшего одинокий дом в лесу. Запах исходил оттуда. Он хотел войти и даже дотронулся до калитки, как вдруг внимание его привлек материал, из которого был сделан забор. Это были кости! Огромные кости. Почему-то ему пришло в голову, что они были человеческими. Он обходил забор вкруг, пока ему не попался зазор между костями, чьими бы они ни были. Он заглянул внутрь этого страшного мира и больше в жизни своей не мог говорить ни о чем другом.