В этот миг словно сама грозная богиня судьбы вмешалась в происходящее в комнате. Отец попытался ухватить меня за руку, чтобы остановить падение. Но его пальцы почему-то бессильно мазнули по воздуху. А я все-таки вылетела вперед, не удержалась на ногах и позорно свалилась на четвереньки, зажмурившись. Не заскулила от страха лишь потому, что при падении прикусила язык. Внутри все буквально сжалось от ужаса. Я приготовилась вновь ощутить под ладонями холодную ядовитую лужу. Приготовилась ткнуться лицом в тело того, кто еще недавно был живым человеком. Но…

– Господа, я безмерно рад и польщен! – вдруг раздался холодный как лед, надменный голос. – Но я могу узнать, чем обязан? Для визитов, как мне кажется, уже поздновато…

Я никогда раньше не слышала этот голос. Но еще до того, как распахнула глаза и подняла голову, поняла, кого сейчас увижу. И не ошиблась: в дверях, ведущих в комнату для омовений, в черном шелковом халате, с распущенными по плечам черными мокрыми волосами стоял Стефан Демерос собственной персоной и с холодным интересом смотрел на происходящее…

Всех накрыл шок. Тишина в комнате повисла настолько плотная и тяжелая, что хоть ножом режь. Казалось, живые в комнате затаили дыхание и притворились мертвыми. Огонь в камине застыл. Даже ветер под окном притаился, чтобы страшный взгляд темного мага его не нашел.

Поза, в которой я оказалась между своими и лордом Демеросом, была унизительной. Но у меня не было сил даже пошевелиться. Что уж говорить про то, чтобы встать. Я так и стояла на четвереньках, не смея отвести от темного мага глаза, не смея дышать. Будто от этого зависело, буду ли я дальше жить или он меня уничтожит. Только в голове птицей билась одна-единственная мысль: «Он же умер! Я сама видела!»

Первым взял себя в руки отец. Впрочем, оно и понятно. Князь, положение обязывало. Я не видела, но живо представила, как он делает два шага вперед (он всегда так делал, когда волновался или хотел казаться более грозным, чем был на деле), пригладил короткую курчавую бородку цвета гречишного меда пополам с лунным серебром, а потом и услышала, как отец прочищает горло:

– Кхмм… Простите, лорд Демерос, но, кажется, произошло недоразумение. Моя дочь крайне впечатлительная для юной девицы… Она переволновалась перед предстоящим, разнервничалась… В общем, ей показалось, что вы умерли…

Пронзительные, как обсидиановый кинжал, глаза мага переместились на меня. И мне отчаянно захотелось съежиться, втянуть голову в плечи, уменьшиться, стать незаметной. А взгляд черных глаз жег, проникал под кожу, причинял боль. Маг словно сдирал ее с меня слой за слоем, в стремлении добраться до чего-то одному ему известного.

– Вот как… – Равнодушные, безразличные слова. Но не успела я хотя бы в голове перевести дух, как Демерос неожиданно с обжигающей ненавистью выплюнул: – Думаю, вы, князь, слегка приукрасили картину, а вашей дочери не показалось – она была уверена в том, что я мертв. – За моей спиной кто-то слабо ахнул. А мне от шока удалось то, что никак не решалась сделать до этого: я вскочила на ноги! Но Демерос еще не закончил: – Была уверена, потому что сама сделала все для того, чтобы я отправился на свидание с Госпожой!

– Лжете! – взвизгнула я, не помня себя, сжимая кулаки с такой силой, что, наверное, ногти пропороли кожу до крови. – Зачем вы лжете? Да я вас вижу второй раз в жизни! А первый был, когда я обнаружила вас в виде трупа лежащим на полу в луже разлитого вина!..

– …которое сами же мне и поднесли! – с жуткой, нечеловеческой яростью перебил меня темный маг.

Злость темного мага леденящим дыханием смерти коснулась каждого в этой комнате. Каюсь, я струсила. Ибо лицо мужчины в этот миг почти почернело. Словно он надел маску из магии, которой повелевал. Черты лица заострились. Глаза сверкали обсидианом. Он выглядел так, словно готов был меня убить. И я попятилась…