– Терпи и ни звука! – прошипела колдунья. – Если, конечно, хочешь получить шанс добиться того, о чём просят твои амбиции. Надеюсь, понимаешь, что это никакая не любовь, о ней грезят многие дурочки?!

Серебристые искорки, похожие на огоньки на снежном насте, играющим под ярким светом февральского солнца, числом ровно десять упорхнули к ведьме. Через миг они растаяли на ладони чародейки. Средняя дочь главы Льдинок с ужасом поняла, что добровольно подарила Вельде десять лет жизни и молодости. Все слухи оказались горькой правдой. Брюнетка благоденствовала, наживаясь на чужих страданиях или невыполнимых при обычных условиях желаниях.

Хозяйка поместья жадно облизала, видимо, внезапно пересохшие губы и погасила свечи. Каждую она упаковала в отдельный холщовый мешочек, загасив пляшущие на фитилях язычки огня странным сгустком тумана алого цвета. От него отчётливо несло недавно пролитой кровью. В ответ на вопросительный взгляд девушки, ведьма соизволила пояснить:

– В полнолуние закопаю каждую из них на перекрёстке троп, что чаще всего бродит твой охотник по Великому Лесу. Веди себя так, будто ничего не произошло. Он сам придёт к тебе через неделю. Не вздумай его удерживать или что-то требовать! Иначе колдовство может сработать не в полную силу, и ты останешься ни с чем!

Холодно попрощавшись с колдуньей, Вьюга торопливо отправилась домой. До рассвета оставалось уже совсем немного времени, а в утренних сумерках опасность столкнуться нос к носу с отрядом городской стражи была неоправданно высока. Добравшись до собственной спальни без приключений, интриганка торопливо разделась и заползла под одеяло. Всего через час её ждали обычные ежедневные хлопоты, переложить их на чужие плечи она не имела права.

Владир собирался передохнуть от суеты, неизменно раздражавшей его любящую покой и тишину Великого Леса душу. Города и деревеньки были чересчур людными для него. Дышать полной грудью напоённым ароматами толпы и ежедневной жизни воздухом он не мог. Поэтому и был нечастым гостем в поселениях, граничащих с живым царством магии и зелёных исполинов.

Охотник предпочитал наблюдать за жизнью местных обитателей, изредка беря заказы от знати и зажиточных горожан, чтобы привнести в свою жизнь необходимый минимум комфорта.

В этот раз тот ворон словно накаркал. Неприятности сыпались на голову мужчины как из Рога Изобилия: сначала он спугнул великолепного оленя, к нему он почти подобрался на расстояние выстрела из лука. Увы, любопытная сойка решила посмотреть, а кто же там притаился в зарослях ивняка. Уже через миг скандальная птица разнесла печальную весть по всей округе. После чего дичь как вымерла. Потом несчастный долго кружил практически на одном месте среди пяти крупных моховых кочек, скованных зимней стужей и припорошённых снегом.

Устав и промёрзнув чуть не до костей, Владир отыскал небольшой овражек, чтобы разжечь костёр и сварить немудрёную похлёбку. Когда вода весело забулькала в стальном котле, туда полетели по горсти полоски вяленой оленины, лесные травы и пара пясточек заботливо высушенных ещё осенью грибов. Довершила парад ингредиентов перловая крупа. Именно она сделала не слишком богатый супчик сытнее. Поесть ему так и не удалось. Чья-то злая воля чарами умыкнула и костёр, и котелок вместе с содержимым.

К вечеру ещё и погода начала ощутимо портиться. Зябко закутавшись в не спасавший от пронзительного стылого ветра промасленный плащ из тёмной шерсти, подбитый мехом лесного зверя, Владир понял неизбежное. Пора или искать сторожку лесника, или выбираться к ближайшей деревеньке или городу.