Вот дерьмо.

Он кивает, словно угадывает мои мысли, возвращается к машине и достает черный пакет. Хищным взглядом окидывает улицу и быстро возвращается ко мне. Резко тянется к моей ладони и насильно заставляет взять пакет, содержимое которого я, к счастью, не могу рассмотреть.

— Здесь одежда. В ней ты должна приехать ко мне и станцевать, — прищуривается.

Моя ладонь буквально пылает от желания врезать ему. Он что, совсем спятил? Правда думает, что я добровольно поеду в его дом и буду исполнять любые прихоти?

Неприятный мороз проходится по коже, оставляя мрачное послевкусие. Из горла вырывается горький смешок.

Боже.

— Я никуда не поеду. Забери это и проваливай, — протягиваю ему пакет, но мужчина полностью игнорирует мои действия. Тогда я просто бросаю его на асфальт и скрещиваю руки, опасаясь, что он снова ко мне прикоснется.

— Не советую дерзить. Я знаю, что твой дом пуст, и могу прямо сейчас заставить тебя станцевать для меня, — откровенная насмешка проскальзывает в его голосе.

— Ты принимаешь меня за сумасшедшую? Как ты себе это представляешь? — от глупости этой ситуации я даже невольно начинаю улыбаться.

Боюсь представить, какая одежда лежит в этом пакете. Явно — не милые пижамы или строгие костюмы, закрывающие тело.

Продолжаю негодовать:

— Ты похитил меня, связал и угрожал, приставив дуло к моему виску. Только умалишенная после таких зверских издевательств станет для тебя танцевать.

Он выдерживает недолгую паузу и хрипло бросает, ногой подталкивая ко мне пакет:

— Сегодня в восемь вечера. Адрес получишь сообщением, — делает шаг назад и отворачивается.

Ну конечно. Плевать он хотел на моё мнение. Даже ответа не ждёт.

На свой страх и риск я кричу ему вслед:

— Не приеду.

Меня прошибает озноб. Рон медленно поворачивается и впивается в меня властным взглядом. Прячет руки в карманах брюк. Его лицо бесстрастно и спокойно, в то время как я тщетно пытаюсь справиться с нарастающей паникой.

— Разве я спрашивал тебя? Адрес, одежда и время — точка. Меня не волнует, чего ты хочешь, — мгновенно оказывается рядом и проводит по моему подбородку большим пальцем. Его пристальный взгляд гипнотизирует. Лишает дыхания. Требует. Приказывает.

«И, похоже, ждать он совершенно не любит. Как, впрочем, и всегда» — последняя мысль вышибает весь кислород из моих легких.

Откуда я знаю, что такое мерзкое поведение естественно для него?

— Ты не в том положении, чтобы отказывать мне, — недобро прищуривается. Скользит глазами по моему лицу, затем медленно опускает взгляд ниже. От этого мне хочется обхватить себя ладонями и закрыться, защитившись от грубого и неприкрытого оценивания.

Мужчина делает шаг навстречу и прижимается ко мне вплотную. Грозно шипит:

— А если не приедешь, тогда ты просто не оставишь мне выбора, — стискивает зубы с такой силой, что я слышу их скрежет, — придется наведаться в твой дом и рассказать твоей матери об отбросах общества, с которыми ты путаешься. Или, как вариант, снова связать тебя и отвезти в комнату, созданную специально для твоего заточения. Может, ты способна слушать только угрозы? Они-то с легкостью урезонивают твой буйный нрав.

— Всё не так, — запинаюсь, неожиданно чувствуя смущение из-за его горящего взгляда, — я уехала с Брайсом, потому что надеялась, что он поможет мне восстановить потерянную память.

— Да что ты говоришь? — усмехается и наматывает волосы на кулак, оттягивая назад голову, — какая складная ложь. Просто яд для ушей. Ты вечно забываешь кое-что крайне важное — я помню всё. До мельчайших подробностей. Как ты трахалась с ним, пытаясь вызвать мою ревность, как притворялась Моникой, думая, что я слепой. Маленькая дрянь.