Сентября к первому числу поспели шесть батарей пред самым городом, с которых производили столь сильную пальбу и бросили такое множество бомб, что в городе не осталось целого дома и некоторые башни были сильно повреждены. В сие же время подступили к городу следующие полки: Сиклеров, Штрафортов, Говенов, Альмка, Юнгмана, Роннарта и Штадена, при которых находилось значительное число стрельцов. Успеху российского оружия споспешествовало также бедственное положение Лифляндии, ибо в Риге был совершенный голод, а по всей стране сей не было ни одного старого полка, все лучшие войска заняли Пруссию[89]. Но судьбы определили иначе.

Во время сей осады перебежало к неприятелю из российского войска несколько иностранных офицеров, которые утверждали, что 12-го и решительно 16 сентября будут штурмовать Ригу. Предприятие сие не было исполнено потому, что россияне лишились вовсе неожиданно всех барок и ладей, на коих находились жизненные и огнестрельные припасы. Все иностранные писатели подтверждают единогласно, что несчастье сие последовало от измены.

Во время сих происшествий успел шведский король подкрепить Ригу отрядами фельдмаршала Кенигсмарка и генерала Дугласа. В то же время отправили шведы несколько рот под Дерпт, которые преградили все способы к продовольствию наших войск.

По согласному показанию всех иностранных писателей[90] видно, что царь Алексей Михайлович не хотел оставить осаду Риги, хотя 82-летний генерал граф Леслий[91] и многие наши полководцы, представляя крепкое состояние города и легкие способы получать отовсюду помощь, его к сему склоняли. Но несчастная вылазка, бывшая в первых числах октября, при которой россияне потеряли много людей и 17 знамен, переменила мысли царя. Октября 5 числа отступили войска наши, также с весьма значительной потерей в людях, артиллерии и багаже.

Вообще осада Риги расстроила счастливое или, лучше сказать, блистательное положение войска нашего: под городом сим убито 8000, но, присовокупив к сему больных, тяжелораненых, без вести пропавших фуражиров и пленных, надобно полагать всю потерю в 14 000 человек. Россияне привели с собой 1400 барок и лодок, но увели только 600. Во время вылазок потеряно было 56 знамен, да за недостатком судов оставлена часть артиллерии. В город брошено было 1875 бомб, из коих иные были весом до 80 рижских фунтов.

Издатели Theatrum Europaeum описывают следующим образом знамена наши:

I. Красное знамя с латинской надписью: «Si Deus pro nobis, quis contra nos».

II, III и IV. Зеленые знамена с русской надписью: «Страшися Бога».

V. Красное, с изображением Сирены и русской подписью: «Прииди и покайся».

VI. Знамя царских телохранителей белое с черными полосами, золотым орлом и русской подписью: «Бойся Бога и чти Царя».

VII. Красное знамя с короной, скипетром, мечом и русской подписью: «Коронован с честью».

VIII. Красное знамя, посреди коего олень и русская надпись: «Во гневе я жесток».

IX. Красное знамя с русской надписью: «Берегись».

Переведенные мною подписи сохраняют только смысл и были, вероятно, написаны другими словами. К сожалению, имеем мы весьма мало известий о воинских принадлежностях предков наших. Быстрый переворот всех обычаев наших в век Петра I истребил все сии почтенные древности, а неуважение к архивам сокрыло от нас те любопытные сведения, которые бы из оных почерпнуть можно было. По «Описанию мастерской Оружейной палаты» видно, что при отправлении войск давалось большое знамя, стягом или хоругвью называвшееся, но, к сожалению, не сохранилось даже изображение оного