– И Вы думаете, что людям уже никак не помочь?
– Смерть лечит всё, но даже она не способна побороть этот массовый гипноз. Впадая в прострацию, ты замечаешь, как приглушаются все звуки. Наше понимание имеет чудовищное искажение. Люди глупеют, появляются голод и болезни. Внушение – чума, которую мы не способны победить. Это цикл нашего существования, система, где каждый элемент является вспомогательным. Ушёл один – пропали все. Цепная реакция. Из—за этого она так смертоносна. Люди – добытчики, а топливо – внушение. Сама производит, сама потребляет – никаких отходов. Прервать систему – открыть миллионам глаза. Она газ – нужна лишь искра.
– То есть, Вы убиваете людей, чтобы на их местах появлялись новые?
– Таков неестественный отбор, – мужчина потянулся, – Хотя, если считаю нужным, я могу и совершать убийства на заказ. Встречаются люди, с которыми я солидарен. Обычно они потом тоже попадают под раздачу, потому что зарятся на чужую жизнь. Кстати, – Би поднял свой халат, – мы через год едем в гости к одному из лордов. Тебе понадобится платье.
– А куда едем?
– Лондон.
– Из Девона до Лондона? – переспросила я с нудным удивлением, – Это же…
– Да, это очень далеко, но Кристофер любезно вызвался нас везти. Его бросила девушка.
– Бедолага.
– И не говори! – Би хлебнул вина. – Несчастный человек. У него даже никаких родственников сильно—то нет… Зато мы можем лететь на конвертоплане.
– Он ещё и конвертопланом управляет?!
– Конечно. Кристофер может укротить любую вундервафлю.
– А с какой целью мы едем в гости? Я не хочу, чтобы на моих глазах кто—нибудь умер.
– Ты боишься смерти? – спросил Би.
– Есть немного, – я потёрла плечи.
***
– Всё чисто, сэр, – сообщил Кристофер.
– Двигатель не глуши, – Би вылез и вежливо подал мне руку.
– Приятной охоты.
Ноги побаливали от каблуков. Чёрное платье уже надоедало и не имело ничего из того, что имеют диван и пачка чипсов. Я старалась держать лицо, но злостные лямки бесили своим непостоянным местоположением.
Би прекрасен. Тёмные волосы были чуть зачёсаны назад, серебристый пиджак поблескивал в медовом свете хрустальных люстр. Ровный шаг тянет за собой, попутно отгоняя журналистов. Огромный дом был доверху заполнен магнатами и представителями власти.
– А долго нам ждать приглашения? – спросила я.
– Полчаса, – Би поправил рукава, – А пока можем развлечься. Пить нельзя, но можно попробовать вон те канапе с креветками.
– Там есть устрицы, – я принялась глазами исследовать шведский стол, но тут же притупилась, осознав глупость своих слов.
– Мерзость, – шипение с фырканьем. Как кот на цитрусы.
– Вы тоже не любите их.
– Аж, трясёт, – Би передёрнул бровями. Шикарный мужчина с бездонными синими глазами и гладко выбритым на нестареющим лицом – все присутствующие дамы уже успели пощебетать о своем, девичьем, осматривая симпатичного джентльмена с головы до ног.
– Вы британец? – спросила я.
– Ещё немного англичанин и бельгиец. А что?
– Да, так… Мой отец тоже с англо-бельгийскими корнями. Это единственное, что я знаю.
– Что произошло? – взволнованно спросил Би. Честно, не ожидала я такой реакции. А уж его мирное прельстительное поведение в моём отношении меня пугало, ибо я всё ещё похищенная этим миловидным негодяем восемнадцатилетняя дурочка. И что от него ждать – пёс знает.
– Пропал без вести. Мама редко его вспоминает.
– Мне очень жаль. Зря я, наверное…
– Нет. Лучше с маньяком, чем с моим отчимом, – я вздохнула. – Мне просто не везёт.
– Везение – вещь субъективная. На него лучше не надеяться. Знаешь, в соседней комнате, по—моему, подают горячий шоколад по—итальянски. Принести?