Вдруг там не прослушку, а видеочип вмонтировали? От мысли, что кто-то невидимый может следить за мной даже в постели, мне тогда стало зябко. И, как любая туристка, знакомая с арендным жильем не понаслышке, я решила выразить свою обеспокоенность хозяину дома.

«Боролись с черной плесенью, госпожа Мартинс», — бойко сообщил мне арендодатель, когда я спросила, что это такое. И нервно моргнул. А я сделала вид, что поверила. Черная плесень так черная плесень.

И не упустила возможности добавить небольшой эксцентричности в свой образ. У меня неожиданно развилась фобия этой самой черной плесени.

Чем не повод прошерстить весь дом с антимикотиком наперевес? А для обработки подвала в раствор можно добавить особо мощный концентрат, убивающий все живое. Его я привезла с собой. Про особые свойства этого зелья, основанного на наномолекулах, поглощающих все звуки, на таможне я умолчала.

Да и откуда о них знать мне, простому биологу, в образе которого я сюда заявилась? В конце концов, моя сфера ответственности — изучение эндемичной флоры и фауны. И бояться этой самой черной плесени, ввиду угрозы для здоровья, мне положено по роду деятельности. А за наномолекулы пусть физики и химики отдуваются!

Я вернула уверенность в себе коротким напоминанием о работе, которую я проделала за семь дней нахождения на Тасмуне. Небо и салон машинки перестали зажимать меня в своих тисках, и я опять взглянула на своего спутника.

Теперь Даррен сидел откинувшись в кресле и выглядел расслабленным. Гусиные лапки у глаз разгладились, а руки непринужденно лежали на коленях. Только взгляд, которым он скользил по округе, был все такой же неодобрительный, с едким прищуром.

«И не спросишь, почему он смотрит на этот дом так, словно видит перед собой бункер главного злодея Вселенной, Мериетоффа?» — я уставилась на красные полукруглые следы от наручников на его руках.

Мое внимание к его рукам не осталось незамеченным. И пленник опять нарушил тишину своим «Кх-м!»

«Какой застенчивый. И посмотреть уже нельзя!» — фыркнула я. Но взгляд отвела и принялась соображать, что делать дальше и как нам поскорее поговорить без свидетелей.

«Прямо сейчас никак, — почти сразу отказалась я от опасной затеи. — Надо естественным образом перейти в место, где нас никто не услышит. А для этого требуется время».

Кто знает, почему Алисия позволила мне его выиграть. Лучше не рисковать и вести себя как туристка, получившая доступ к запрещенному аттракциону.

Я выключила мотор, ступила на траву и направилась ко входу в дом. Отметила хлопок дверцы за спиной и невозмутимо, словно каждый день выигрываю раба, приложила палец к датчику на дверной ручке.

Посторонилась у открывшейся двери, чтобы пропустить свой трофей вперед, и захлопнула ее за собой. Только после этого пересекла по диагонали маленькую прихожую и привалилась плечом к высокому, подпирающему потолок шкафу.

После нескольких часов, проведенных на ногах, ступни нещадно ныли и требовали поскорее избавиться от пыточного инструмента, которым оказались туфли с высоченными каблуками.

Если бы не Даррен, остановившийся посреди прихожей и выжидательно поглядывавший якобы мимо меня, я бы так и сделала. Но оказаться ниже ростом на десять или даже двенадцать сантиметров в его присутствии я не могла себе позвонить.

Пожалуй, туфли на каблуках надо внести в свой личный список амуниции, повышающей боевой дух. И пока я на Тасмуне, с ними не расставаться.

Пауза затягивалась и вот-вот грозила перейти в неловкую. Мне нужно было всего лишь обозначить свои планы на ближайшие сутки, но слова застряли в горле. И вместо того чтобы заговорить, я принялась краем глаза рассматривать свое приобретение. Искать, что изменилось за время, пока мы были врозь. Но мгновение — и я встретила ответный взгляд Даррена. Острый, словно бритва, он заставил меня вздрогнуть и унять любопытство.