— Мы когда-нибудь сможем просто поговорить? Без ссор и перепалок? — зачем-то спрашиваю я, и тут же прикусываю губу, отводя взгляд.

— У нас никогда ничего не было «просто». Но, мы можем попробовать, — выгибая бровь и буравя меня лукавым взглядом предлагает мужчина.

16. Глава 16

Ника.

— Ответь честно, зачем разыграла этот спектакль с Мариной? А потом сама же испортила свой фарс.

— Как ты понял? — удивляюсь я.

— Ты такой ребёнок, Ника. Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы клюнуть на подобную чушь. Актриса из тебя никудышная, и провалилась ты сразу же, как начала говорить.

— Какого фига ты тогда с ней флиртовал? — тут же злюсь я, вскакивая на ноги, упирая руки в бока и нависая над Яном. — Ты просто невыносим, Левицкий!

— Ты не ответила на мой вопрос, — спокойно отвечает бывший.

— Хотела проверить, поведёшься ли ты на очередную потаскушку! — огрызаюсь я в ответ.

Отворачиваюсь к полкам и принимаюсь выбирать новую бутылку вина, взамен опустевшей, под громогласный хохот мужчины.

— Я не флиртовал с ней, — вдруг слышится у меня за спиной. — Всего лишь сделал комплимент организации фуршета, которой занималась Марина.

Бывший кладёт ладони мне на бёдра, зажимая меня между своим телом и стеной. Перекидывает волосы через плечо, открывая шею сзади, и я ощущаю жар его дыхания на коже.

— Что ты делаешь?

— Даю тебе то, чего ты хочешь, золотце.

Он невесомо проводит пальцами по телу, слегка касаясь груди, а после горячими ладонями обратно, к бёдрам. От этого короткого прикосновения мои соски напрягаются, болезненно упираясь в ткань платья.

— Ты не надела бюстгальтер, — шепчет Левицкий, и в его голосе слышится смесь задорного веселья и почти незаметной злости. — Собиралась кого-то соблазнить?

— Несмешная шутка, Ян. У платья открытая спина, поэтому.

Я пытаюсь отстраниться, но бывший прижимается ещё сильней, так что моя попка теперь трётся о его пах. Он наклоняется, прикусывая мочку моего уха, и стягивает лямки с плеч, поглаживая пальцами обнажённую кожу. Я задыхаюсь от его близости, когда пальцы Левицкого забираются под юбку, сжимая ткань трусиков по бокам. Он разворачивает меня к себе лицом.

И уже становится неважно, я ли первая схватила за его рубашку, дрожащими пальцами пытаясь расстегнуть оставшиеся пуговицы, или он зажал мои волосы в кулаке, притягивая ближе. Неважно, как всё началось. Сейчас волновали только его губы, впившиеся в мою шею, покусывающие чувствительное место.

Ян всегда любил оставлять отметины на моей шее, плечах, груди. Ему нравилось дразнить меня, провоцировать, доводя до грани между бессильным гневом и безумным желанием, пока он не стаскивал с меня одежду, чтобы ощутить жар тела, плоть к плоти.

Вот и сейчас, бывший руками скользит по моей спине, находя и расстёгивая молнию на платье, которое уже задралось до бёдер. А я поддеваю пальцами ремень на его брюках, забираясь под пояс и резинку трусов, нащупывая кончик члена, который уже стал влажным. Провожу по головке ствола подушечкой большого пальца. Его губы перемещаются с моей шеи ко рту, и от этого поцелуя перехватывает дыхание.

— Расставь ноги шире, — требует он, и я исполняю сказанное.

Трусы растягиваются до предела, приятно впиваясь в половые губки, пока бывший не отодвигает их в сторону. Ахаю, когда, наконец-то чувствую, как он обхватывает мою промежность ладонью, раздвигает пальцами взбухшую плоть, и находит средним пальцем клитор. Такое долгожданное прикосновение мужских пальцев, заводящее, подстёгивающее желание. Покачиваюсь навстречу его руке, сильней потираясь о палец. Волна возбуждения захлёстывает меня, посылая электрические разряды от ставшей центром всего точки по изнывающему по ласкам телу.