– С удовольствием, — ответила я светским тоном. Соседка разочарованно вздохнула.

Может, мне открыть клуб пристройства бывших? Одного уже есть вполне добрые, хоть и загребущие, руки. Впрочем, вряд ли у Оландера Киорра мог наблюдаться дефицит по части подружек.

Лето уже уступало осени, в парке появлялось все больше желто-оранжевых красок. В тон мне. Поэтому я чувствовала себя на одной волне с окружающей меня природой.

– Расскажи, как проходит учеба, — умным тоном спросил меня Оландер, как и положено куратору разговаривать со своей подшефной.

– За эту неделю больше никого не спалила и не устроила массовых беспорядков, – отчиталась я ему, — так что сказывается положительное влияние шефской помощи.

– Язвишь, — помрачнел Оландер, — все еще обижена на меня.

– Обижена? – я рассмеялась. — Вовсе нет.

– Но постоянно стараешься меня подколоть. Вот и в кафе…

– А что кафе? – спокойно спросила я. – Просто восстановила историческую справедливость. Вот такой дотошной меня сделала учеба в академии.

– Значит, не обижаешься? — уточнил мой куратор.

– Нет, — пожала я плечами, – мы оба были почти детьми. Да, ты меня на тот момент предал и это показалось мне обидным. Но время лечит. Точнее, появляются новые раны и болят сильнее. А старые истории и чувства забываются и меркнут.

Тут я поняла, что меня не туда понесло, и замолчала.

– Новые раны? Да, ты говорила про соперницу. А сейчас ты… одна? — острожно поинтересовался Оландер.

Я посмотрела на него. Какой красивый профиль. Длинные ресницы трепещут, выдавая волнение. Но парень старательно не смотрит на меня. Разглядывает прелестный осенний дуб.

– Я никогда не бывают одна.

– Но твое сердце свободно? Или у тебя есть парень?

Тут он наконец-то повернулся в мою сторону, и я невольно им залюбовалась. Все же очень привлекательный молодой человек. Не зря его часто принимали за эльфа в школе. И уши он, как я подозреваю, специально прикрывал длинными волосами.

– На учебе мне не до романов, Оландер, – серьезно ответила я, — а ты интересуешься этим как куратор?

– Конечно, – спохватился блондин, – ведь сильные эмоции могут отражаться на проявлении твоего дара. И моя задача – помочь с ними совладать.

– Рада, что ты это понимаешь, – кивнула я, — и у меня к тебе дело. На следующей неделе наша группа выезжает на драконьи полигоны. Мне очень хочется поехать, но без куратора никак.

– Но это же целый учебный день! – растерялся Оландер. – Я не планировал пропускать так много в самом начале года!

– Тогда я останусь без части образовательной программы. И наверное, у меня будет стресс, из-за того, что приходится быть не такой как все. Я почувствую обиду и раздражение. Даже не знаю, к чему это приведет.

Оландер тяжко вздохнул. Конечно, он сообразил, что я его сейчас шантажирую. Но разве сдерживать мои худшие порывы – не его нынешняя обязанность?

– Я попробую договориться с куратором нашего курса, — пообещал Оландер, – возможно, придется отпроситься у декана.

– Он не будет против, думаю, — усмехнулась я.

– Конечно же, мне наш новый руководитель показался очень достойным человеком, – кивнул первый из моих бывших, – и достаточно разумным.

– О, да! – не сдержалась я. — Господин Аспиди просто образец для подражания.

Олли что-то хотел добавить, но тут мы услышали совсем рядом громкий хлопок, а затем треск веток и удар о землю. Словно повалилось дерево. Или сразу несколько. А следом раздались испуганные вопли.

Оландер весь подобрался, вглядываясь вперед, и при этом задвинул меня чуть назад, словно защищая от неведомой опасности. Как же это мило! Вета была бы в восторге. Я бы тоже, пять лет назад. Но дело в том, что Киорр прав. Обижаюсь я на него до сих пор, не сумела простить ему разбитые девичьи мечты. И отрицала это сейчас потому, что ему незачем знать о моих слабостях. А обида – это слабость.