— Только следить?

— Ну и защитить в случае чего.

— Понял, принял, поехал исполнять.

Когда за Витей закрывается дверь, я набираю номер юриста:

— Яков Тамирович, что нужно для того, чтобы выяснить, является ли Павел моим ребенком?

— Ну для начала согласие родителя или опекуна…

— А если без него?

14. Глава 14

Мама

Пятнадцать лет назад

Я люблю его. Знаю обо всех его бабах, о том, какая он сволочь, но розовые очки плотно сидят на глазах и падать не собираются.

Мы пообедали вместе, он отвез меня домой.

А потом я лежала в своей комнате и пялилась в потолок, представляя, какое на мне будет платье в день нашей свадьбы.

Белое. Молочное. Цвета шампань.

Я молода, глупа, наивна и даже не собираюсь этого отрицать.

Я отчетливо понимаю, кто такой Иван и что моих бабочек быстро сожрут его цинизм и похоть. Останавливает ли меня это?

Нет.

Я думала о Иване и раньше, но сейчас, по всей видимости, это перейдет в паранойю.

На телефон падает сообщение, и я бросаюсь открыть его. Первая мысль:мне написал Ваня. Но потом я запоздало вспоминаю, что моего номера телефона он не просил. Сообщение от Игоря.

«Прости, что не смог приехать, у отца были ко мне вопросы. В субботу в нашем загородном доме тусовка! Отметим мой день рождения на широкую ногу. У твоего отца я тебя отпросил!»

Краснею, бледнею. Бросает то в жар, то в холод.

В субботу я увижу Ваню… Увижу его!

Счастливая падаю спиной на кровать и, снова пялясь в потолок, продолжаю фантазировать о нашей свадьбе.

Зеваю и сонно смотрю в окно, за которым разворачивается весна. Ночью я плохо спала, если это вообще можно назвать сном. Мне все время казалось, что к нам в квартиру кто-то пытался пробраться.

Сегодня до обеда я была дома. После вчерашнего душит страх за свою жизнь и за жизнь сына. Я даже Пашку сегодня сама в школу отвозила под предлогом того, что надо заскочить в магазин, но вроде все было как обычно.

Дома меня накрыло.

Наверняка это какое-то психологическое расстройство, но я начинаю выворачивать перебирать шкафы.

Беспощадно швыряю вещи на пол, вываливаю из ящиков содержимое, чтобы потом сложить все ровными квадратиками обратно.

Среди этого хаоса вдруг что-то со звоном приземляется на пол.

Я принимаюсь искать и нахожу это за занавеской. Присаживаюсь на колени и рассматриваю маленький кругляш так, будто он может кинуться на меня и сожрать, как самый страшный монстр.

Когда я покидала родительский дом, у меня была возможность унести только часть вещей, потому что возвращаться туда я больше не хотела.

В чемодан я сложила только свои вещи. Предусмотрительно еще взяла кое-что из драгоценностей — большая их часть была у отца в сейфе, а встречаться нам было противопоказано.

Я оставила в комнате, в которой выросла, фотографии, дневники, памятные безделушки.

Протягиваю руку и поднимаю с пола кольцо.

Оно попало в вещи случайно, я не забирала его целенаправленно. Даже наоборот. В горячке я не хотела никоим образом пересекаться со своим прошлым.

Кольцо нашла, когда родился Пашка.

Я решила сохранить его. Как символ того, что все смогу. Выберусь, справлюсь. Что больше не ванильная девочка и у меня получится пережить эту жестокую любовь к мужчине, для которого я стала обузой.

Сажусь на пол, опираясь спиной о диван, и надеваю кольцо на палец.

На нем много царапин, я не хранила его бережно. Но сердце, так же как и когда-то, отливает ярко-алым.

У меня не осталось ничего от прошлой жизни. И это меня вполне устраивает.

Даю себе минуту на то, чтобы порефлексировать, а потом стягиваю кольцо и убираю его в подставку для безделушек, которая стоит на столе.

К трем дня я заканчиваю уборку и переодеваюсь, чтобы съездить в кофейню, проверить, как там дела, но меня опережает звонок телефона.