Но почему тогда слова Булата так цепляют?

– Она сказала мне сегодня, что это я прислал к ней свою суку, чтобы она её убрала, – вспоминаю слова Веры, сказанные так тихо, что если бы не прижимал к себе, не услышал бы.

Она будто специально орала и поливала дерьмом на всю округу, а как нужно было сказать действительно важное, сдулась.

– Что сказала? – переспрашивает Булат, усаживаясь в кресло напротив.

– Ты тоже оглох? – злюсь на него, но он уже и не слушает меня, что-то обдумывая.

Мы сидим молча в полумраке кабинета, и каждый из нас варится в своих мыслях.

Снова картина вечера всплывает перед глазами: а пацан и правда готов был выстрелить. Стоял напротив, держал ружьё, которое с него высотой, но даже не дрожал. Смотрел волчонком на меня так уверенно, что любой бы позавидовал.

– Мама, иди сюда, – скомандовал он Вере, и та пошла, быстро перекрывая ему обзор.

– Сыночек мой, – шептала она, протягивая к нему руки. – Мальчик мой, опусти ружьё. Нельзя этого делать.

– Он тебя обидеть хотел, – зашипел пацан. – Никому не позволю больше обижать тебя!

И столько боли в его голосе было, что у меня уже там что-то надломилось.

Перевожу взгляд на хмурого Булата, который явно роется на задворках своей памяти. Вот где не башка, а дом советов.

– Ты ружьё куда дел? – спрашиваю у него

Это Булат подскочил к пацану тихо со спины и выбил ружьё, отбрасывая, а Вера бросилась на него кошкой дикой.

Булат потёр шею, где остались следы от ногтей Веры, и, усмехнувшись, ответил:

– В багажнике лежит. Как только завоюешь доверие парня, можешь вернуть. Раньше не пытайся, а то будет из тебя решето.

– Несмешно, – отрезаю, бросая на него сердитый взгляд. – Интересно, где он его достал? И откуда у парня разряд по стрельбе?

– Так он же полиатлонист. С первого класса пошёл, его местный тренер заметил, – ухмыляется Булат, а я ему готов всё-таки врезать за его это выражение «я всё знаю»!