Плотнее запахиваю полы и спрашиваю:

– Привет. Что-то случилось?

– Привет, Эля, – кивнул Дима, – пообедаем?

– Я не голодна…

Оглядев мою фигуру, Дима отчего-то хмыкнул, и в этом жесте я тоже уловила схожесть с мужем. Высокий и широкоплечий брюнет, Дима теперь напоминал мне о муже. В первые дни нашего знакомства с ним я едва могла различить братьев. Позже привыкла: у Олега, например, и походка другая была, более уверенная, а у Димы есть шрам на левой щеке от неудачной игры в детстве. Но оба они были красивыми, здесь не поспоришь, и Дима был старше моего мужа на два года.

– Я вижу, как ты не голодна. Эля, когда ты в последний раз ела?

– Неважно.

– Важно. Грей, будем есть.

Я чувствовала, что Диме не это было важно. Он хотел поговорить, но никак не решался начать – это я улавливала по его взглядам, которые блуждали по мне и которые он тотчас же отводил, стоило мне их заметить.

Обед прошел в молчании. Я обводила взглядом кухню, которая была непривычно пустой без присутствия в ней мужа, и сердце вновь с болью сжалось. Он дал мне то, о чем я мечтала – семью.

Долго ждать не пришлось, и вскоре Дима позвал меня в гостиную.

– Переходи к делу, Дим…

После того, как я мало-мальски поела, во мне вновь появилась тревога и тоска. Как только утоляются физические потребности, появляются душевные, и здесь у меня зияла черная дыра.

– Ты планируешь остаться тут?

– Да. Это наш с Олегом дом.

В скором времени я планировала участвовать в работе строительной фирмы, которая осталась после мужа. Правда, я еще не до конца понимала, как совместить тренерство и фирму.

Бестужев словно прочитал мои мысли:

– Ты вывезешь?

Пока вывозил Дима – он взял на себя все обязательства и полномочия генерального директора.

– Мне нужно время, и я приступлю к обязанностям. У меня есть юридическое образование, мы один университет закончили…

– Я не о корке говорю. А о реалиях. Ты не вывезешь, – оглушил меня правдой его брат.

Я нахмурилась, глядя ему прямо в глаза. На что он намекает?

– Да и кто сказал, что ты можешь занять его место? В фирме уже простои, пока ты приходишь в себя и тренируешь своих волейболисток. Да и неважно это, Эля.

«Своих волейболисток» прозвучало столь небрежно, что мне вмиг расхотелось разговаривать с ним. Олег всегда поддерживал мое стремление к тренерству, хотя я вполне могла занимать достойную должность в его фирме. Но тогда я и представить не могла, что мне это пригодится.

– Бросишь своих подопечных?

Испытующий взгляд номер раз.

– Я не могу так подло поступить, у нас соревнования в марте.

– И что, тебя некому заменить?

– Ты ведь знаешь, Надежда Яковлевна уже не в том возрасте. Она неважно себя чувствует.

– Тебе придется выбирать, Эля.

Я замираю, не в силах ответить на эти режущие слова.

Насмешка трогает губы Бестужева. Он совсем не похож на Олега, мой муж был добр ко мне.

– У меня есть предложение, Эля. Я помогу тебе справиться со всеми финансовыми проблемами, но взамен я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Бестужев замолчал, и мы встретились с ним взглядом. Что?..

Артур

В эту пятницу я сдался и, несмотря на уговоры разума, отправился к Эле. Оставил свою пустую квартиру, сел в тачку и поехал, чтобы увидеть ее. И чтобы кое-что отдать – вещь, которую она забыла 5 лет назад.

А в ожидании зеленого сигнала светофора я вспоминал тот день, когда впервые увидел ее.

…Эти игры с первокурсниками стали мне изрядно надоедать – играть не умеют, шутить не умеют, зато рвения – хоть отбавляй, но делать было нечего, и мы все равно шли в зал. Авось, никого не будет.

Закончились пары, и вновь мы с парнями из группы двинулись в университетский спортзал. Все, как обычно: какой инвентарь будет, в то и поиграем. А что еще делать, когда мой отец прилетел из-за границы и контролирует каждый мой шаг? Приходится отсиживаться в универе.