Павшего от руки неустановленного преступника генерала Мелени объявили героем и мучеником, его вдова и дочь получили пожизненное содержание.

А я хоть и считался невиновным, но в Прейсто меня не то чтобы готовы принять с распростертыми объятиями.

Особенно после того щекотливого момента с разрывом помолвки.

С какой готовностью Лейла Мелени согласилась ее расторгнуть! Могла бы хоть изобразить сожаление.

Да, мы оказались на разных берегах, наши королевства были в состоянии войны… но с моей стороны помолвка и так бы сорвалась, после того, что я узнал.

Бежать мне нужно из Прейсто, где столько плохих воспоминаний.

А особенно из гостеприимного дворца Ханли.

Да, его хозяин – герой двух королевств, но мне с ним общаться неприятно. По личным причинам. Очень личным.

И только многолетняя дружба с Алефом заставляет меня быть вежливым с герцогом Брайтом Ханли.

Но мне не хочется думать о том, что я знаю о нем как о человеке. Это не имеет отношения к судьбам наших королевств.

– Ты ведь не можешь оставить меня в такой ответственный момент! – продолжал канючить Алеф. – Если мне кто-то понравится, я хочу обсудить это с друзьями!

– Ладно, – решился я, – останусь, пока можно разгуливать по вашим владениям в маске. Инкогнито нарушать не хочу. Надо еще пяток лет, чтобы меня перестали связывать с началом войны драконов и людей.

Так я и стал наблюдателем на отборе для своего друга.

3.2

Лейла

Нежно-розовое платье и маска в тон, с маленькими розочками по кромке. Дорогой ювелирный гарнитур.

Я выглядела как принцесса, а чувствовала себя пленницей этого роскошного замка, в котором мне не хотелось оставаться надолго. Но моей целью, между тем, должно быть как раз это.

Стать хозяйкой Ханлимира, открывать балы и фестивали. Смотреть с обожанием на Алефа Ханли, белокурого улыбчивого бога. Быть милой с его гостями…

Я слышала, что один из его ближайших друзей – дракон, чьего имени я не хочу произносить даже мысленно.

Негодяй, предатель и вероломный убийца.

Нас, девиц-участниц отбора, привели все в тот же зал, однако убранство в нем сменилось. Свободного места стало больше, потому что вынесли большую часть столиков, за которыми накануне отдыхали от танцев гости.

Сегодня я насчитала всего три стола, причем располагались они так, чтобы люди, сидящие за ними, оставались в тени. Они могут видеть то, что происходит на подиуме и в зале, но их рассмотреть нельзя.

Я видела только силуэты, даже не могла понять толком, мужские или женские.

– Проходите, любезные мизи, – привечал нас Лекоб Штин, – обратите внимание на кресла, расставленные по сцене. Они ждут вас!

Мы расселись, чувствуя себя под прицельными взглядами невидимых глаз.

– Приглашаю присоединиться к нам маркиза Алефа Ханли! – голос церемониймейстера был особенно торжественным.

А вот вид жениха не соответствовал пафосу, который так тщательно пытался создать Штин.

Алеф поднялся на сцену одним прыжком, лучезарно улыбаясь при этом. На маркизе были белая шелковая рубашка, небесно-голубые брюки, облегающие его длинные мускулистые ноги и высокие коричневые сапоги. Создавалось впечатление, что мезира Ханли выдернули с верховой прогулки или встречи с друзьями в неформальной обстановке.

Тряхнув белокурыми волосами, Алеф обратился к нам:

– Милые мои мизи! Я очень ценю, что вы прибыли ради меня в Ханлимир. Но так вышло, что из всего этого великолепия прекрасных дам со мной может остаться лишь одна. И у меня была ночь, чтобы услышать свои чувства, свои впечатления от танца с каждой из вас. Сейчас сама судьба поведет меня вперед! И я верю в свою звезду. Лекоб, завяжи мне глаза.