– Кого это ты там рассматриваешь, сестрица? – услышала я рядом с собой язвительный голосок.

Талана в бархатной полумаске глубокого фиолетового цвета подошла ко мне неслышно.

Бросив взгляд на мой браслет, она презрительно фыркнула.

– Незабудка? Я-то было расстраивалась, что мне выпала Орхидея. Хотела быть Розой… но кому-то совсем уж не повезло, досталась сорная трава! Впрочем, тебе подходит.

Талана подняла руку, горделиво ткнула мне чуть ли не в нос запястье, чтобы я смогла разглядеть гравировку с цветком орхидеи.

– Прекрасный цветок, – сказала я, – тебе идет имя Орхидея.

– Надеюсь, маркиз Ханли того же мнения! – хохотнула моя родственница.

И тут нас пригласили вернуться в свои покои, чтобы набраться сил перед завтрашним испытанием.

– Наших милых мизи ждет прием, на котором будет присутствовать семья Ханли и несколько приближенных к ним друзей и родственников, – объявил Лекоб Штин, – увы, после предстоящего приема одним цветком в прекраснейшем букете станет меньше.

Талана-Орхидея ткнула меня в бок локтем, прошептав:

– Возможно, это будет какой-то совершенно не подходящий к благородному соцветию лютик… или нечто подобное.

Я прекрасно понимала, о чем она.

Но не обиделась. В конце концов, мне можно расслабиться, я тут не единственная представительница дома Мелени. Хотя понятно, если Талана станет маркизой Ханли, действовать она будет не в интересах дяди с тетей. Ведь мои родители даже не знали, что тетушка сумела выпросить или выторговать приглашение для кузины.

2.4

– Как вам бал, мизи? – нянюшка Дилора расчесывала мне волосы перед сном. И делала она это не потому, что я сама не умею пользоваться гребешком.

Дилора, как и большинство гувернанток в благородных семьях, владеет первоначальным уровнем бытовой магии. И ее прикосновения способны обеспечить крепкий, целительный сон.

Мне очень нужно было восстановить силы перед завтрашним приемом, поэтому я сидела с закрытыми глазами и расслаблялась.

– Бал был великолепен, – сказала я лениво, понимая, что моей доброй помощнице скучно было сидеть взаперти в наших покоях. И принялась описывать убранство зала, богато одетых гостей, других девушек-претенденток.

Дилора слушала с интересом, задавая множество вопросов, будто моими глазами хотела увидеть прекрасный бал.

– Вам досталась Незабудка, мизи? Ничего что это простой цветок. Зато символичный. Вы проникнете в сердце мезира Ханли, да на всю жизнь там и застрянете.

Не уверена, что мне хочется надолго застревать в сердце Алефа. Но лучше вслух об этом не говорить.

– А какие еще были там у вас цветы? – жадно расспрашивала Дилора.

– Резеда, Роза. А Талана вытянула орхидею.

– Мизи Талана тоже здесь? – ахнула нянюшка. И я сообразила, что не рассказывала ей о нашей встрече с родственницей.

– Как же такое возможно, чтобы один дом две девицы представляли? – удивлялась Дилора.

– Полагаю, тетушка убедила организаторов, что мы относимся к двум разным ветвям, – пожала я плечами, – и хоть фамилия у нас одна, все остальные вводные не совпадают.

С этим моя добрая нянюшка согласилась.

Я почувствовала, что веки мои становятся совсем тяжелыми и легла спать, моментально улетев в царство снов.

А там меня ожидал сюрприз.

Дракон с черной чешуей и ярко-синими глазами, огромный, величественный, кружил над моей головой.

А низкий, таинственный голос произнес:

– То что, боги начертали, людям не стереть.

Я резко открыла глаза и села в кровати. Глаза не сразу привыкли к темноте.

Дракон. Начертанное богом.

Что это значит?

Я вдруг почувствовала, что у меня ломит запястье и зажгла магическую свечу.

Место, где раньше была метка истинности, было по-прежнему чуть светлее остальной кожи. Обычно я прикрывала эту область запястья браслетами. Сейчас, ночью, она была открыта. Болело определенно там, под кожей. Но ничего не видно. Ни синяка, ни красноты. Странно, если бы я ударилась, появился бы кровоподтек. Возможно, просто от усталости заболела рука. Или от резкого движения. Во время танца, например.