– И тебя, – Эзра невольно улыбнулся, видя, что Эвелин продолжает смотреть на него, она протянула ему бумаги, и он ответил, – спасибо.

– В это рождество, быть может, – девушка, кажется, немного замялась, – может я могла бы позвать вас на чай?

Эзра застыл на месте, не понимая, что ему стоит на это ответить.

– Не волнуйтесь, – Эвелин заметила страх в его глазах, – он не будет таким отвратительным, какой я приготовила вам сегодня, клянусь!

– Я, эм, – мужчина замялся, – немного занят, прости.

– Ой, а чем заняты, если не секрет? – разочарование в зелены глазах мелькнуло, но тут же исчезло, уступая место удивлению.

– Еду встречать двоюродную сестру, она прилетает из, – Эзра провел ладонью по лицу, – из Канады.

– Хорошо, – Эвелин кивнула, улыбнувшись уголками накрашенных красной помадой губ.

Разумеется, она знала, что никакой сестры у Эзры нет. И Эзра почувствовал себя еще большим кретином, чем считал когда-либо.

– Удачной смены, – бросила она уходящему мужчину, садясь на стул и пряча лицо в ладонях.

Браун уже сидел в машине своего кэба, когда вдруг ударил руками по рулю. Машина звонко засигналила и, проходя рядом, испугавшаяся такого звука пожилая женщина пригрозила ему своей сумочкой. Эзра выдохнул и попробовал вдохнуть побольше воздуха в легкие. Но воздух был какой-то ненастоящий, какой-то бутафорский. Лживый и такой отвратительный.

– Извините, – женщина в красном платье вдруг открыла дверь машины, – вижу, что табличка еще не горит, но я все же спрошу, могу я сесть?

Эзра взглянул на наручные часы. Такие ранние посетители обычно к нему не заглядывали, но отказываться от заказа было бы глупо.

– Конечно, – он включил таксометр и тот замигал зеленой и красной лампочкой.

– Отлично! – воскликнула женщина и села на переднее сидение.

– Обычно люди садятся назад, но…

– Здесь вполне удобно, – женщина улыбнулась, продемонстрировав идеально-белые зубы, – Ну, мистер Браун, отвезите меня в самое красивое место в Лондоне!

Такой вот парадокс: мы совершаем подвиги для тех,

кому до нас нет абсолютно никакого дела,

а любят нас те, кому мы нужны

и без всяких подвигов…

– Куда Вы хотите поехать? – мужчина завел машину и таксометр негромко затарахтел.

– Думаю, в театр, – женщина провела ладонью по красному атласному платью, выправляя складки на ткани, – Шафтсбери.

Шафтсбери был театром, куда туристы просились не часто. Гораздо чаще они добирались на Черных Кэбах в Королевский театр или в Доминион. Они были куда популярнее и выглядели на их взгляд, по-лондонски. Эзра мельком взглянул на рыжеволосую женщину, которая смотрела куда-то вдаль. То, что это явно не турист, мужчина знал абсолютно точно. Платье было слишком уж не по погоде, босоножки на небольшой ступне сжимали тонкую кожу красными ремешками. К тому же первая посетительница его автомобиля вообще не рассматривала достопримечательности города. А значит, видела весь этот антураж много раз.

– Работаете в этом театре? – поинтересовался Эзра. Не смотря на всю свою скрытность по отношению к людям, он все же часто интересовался жизнью людей, которые оказывались в Черном Кэбе.

– Да, – женщина улыбнулась, сжав руки в замок, – Шафтсбери мой второй дом.

И Эзра знал, что она не лжет, хотя бы только потому что зеленые глаза загорелись каким-то слишком уж полыхающим огнем, того и гляди обдаст жаром, и кожа превратится в темную корку с гнойными подтеками, настолько ожоги могут оказаться сильными.

– Актриса? – Браун продолжал говорить, пока они стояли в очередной пробке, образовывающейся в центре Лондона в девять утра.

– Да, сегодня мой двадцатый спектаклю здесь, – женщина заглянула в небольшую сумочку, черт!