Доктор Склепоненко похлопал в полупрозрачные ладоши, привлекая внимание: – Господа, господа! Не забывайте про наши дыхательные упражнения! Хотя… мы же не дышим… Ну, тогда просто представьте, что дышите!

Внезапно в холл ворвалась запыхавшаяся медсестра Склепова: – Доктор! Чрезвычайная ситуация! В третьей палате привидение пытается материализоваться!

– Что?! – воскликнул доктор. – Но это же может быть опасно! У него же нет соответствующей лицензии!

Все ринулись к третьей палате, где обнаружили призрака, сосредоточенно пытающегося стать материальным.

– Прекратите немедленно! – закричал доктор. – Вы же знаете, что материализация без сертификата запрещена Международной Ассоциацией Привидений!

– Но я просто хотел попробовать новое пирожное в кафетерии… – грустно протянул призрак. – Надоело смотреть, как живые их уплетают…

Доктор Склепоненко тяжело вздохнул: – Понимаю ваши чувства, но правила есть правила. Давайте лучше сходим на сеанс эктоплазменной ароматерапии. Говорят, запах лавандового эфира творит чудеса с нематериальной нервной системой!

Так и шла жизнь в санатории "Замогильный бриз". Привидения постепенно восстанавливали свою способность пугать, учились новым методам работы с современной аудиторией и, главное, понимали, что они не одиноки в своих профессиональных трудностях. А доктор Склепоненко уже подумывал о том, чтобы открыть филиал для домовых с синдромом эмоционального выгорания – от клиентов точно не будет отбоя!

Баба Зина никогда не любила современные технологии. В свои семьдесят восемь она предпочитала общаться по старинке – через форточку с соседкой Петровной или писать длинные письма внуку Витьке, вкладывая в конверты сушеные яблоки и связанные своими руками носки. У нее даже старый дисковый телефон давно молчал – сломался лет пять назад, да так и стоял для красоты, покрываясь пылью. Но когда в их доме начали менять телефонные линии на "цифру", деваться было некуда.

– Будет вам теперь, Зинаида Васильевна, телефон будущего! – радостно объявил молодой мастер в оранжевой жилетке, протирая очки рукавом. – Высокие технологии, оптоволокно!

– Чего-чего? – переспросила баба Зина, с подозрением разглядывая новенький аппарат. – Какое такое волокно? У меня и старый-то телефон больше для мебели стоял, а тут это новомодное…

– Нет-нет, все уже решено. Вот, распишитесь здесь, здесь и… вот тут, где крестик.

Баба Зина подписала бумаги, даже не глядя. В конце концов, что такого может случиться с обычным телефоном?

Первый звонок раздался в три часа ночи. Баба Зина, накинув халат с узором из танцующих бегемотов (подарок внука на прошлое Рождество), поковыляла к аппарату.

– Алё! – сонно пробурчала она в трубку.

– Зиночка, родная! Это я, твой Петя! – раздался до боли знакомый голос покойного мужа.

Баба Зина чуть не выронила трубку:

– Петя? Но ты же… того… на небесах уже пятнадцать лет как…

– А тут, представляешь, новую телефонную линию провели! – радостно сообщил Петя. – Прямая связь с миром живых. Модернизация, так сказать. Тут у нас теперь всё по последнему слову техники.

– Господи помилуй… – перекрестилась баба Зина. – И как там у вас?

– Да нормально всё. Только вот в домино играть не с кем – все в смартфоны уткнулись. Даже Ленин с Крупской в "Кэнди Краш" режутся целыми днями.

На следующий день телефон не умолкал. Звонила покойная тётя Маша, интересовалась, поливает ли кто её любимые гладиолусы. Потом объявился дед Семён, которого баба Зина помнила ещё по колхозу – жаловался на райские облака, мол, сырость такая, что ревматизм замучил.