После завтрака мы собрались и решили прогуляться пешком. Тем лучше: в общественном транспорте душно, а машина есть только у отца. Идти оказалось не так уж близко, поэтому Дарсия завела разговор. Я решил его поддержать, но лишь для того, чтобы отвлечься от давления среды. Роскошные особняки смотрели с обеих сторон, будто оценивали.

– Ты уже решил, куда будешь поступать?

– Думал, что в Принстонский, теперь не знаю.

– Что насчёт специальности?

– Не решил.

– Правда?

Дарсию поразила моя беспечность. Обычно, к выпуску все знают, кем хотят стать, но у меня всегда были проблемы с самоопределением. Слишком много вариантов, направлений, возможностей. Как выбрать что-то одно? Искренне завидую тем, кто ставит конкретные цели. Эти люди кажутся практичными, у них распланирована жизнь. Для меня же это воронка, которая затягивает глубже, причём до конца не знаешь, где в итоге окажешься. Выдающимися способностями я не обладаю, талантами обделён. Собираю гербарий, немного рисую, но не вижу себя в роли архитектора или какого-нибудь дизайнера.

– Ну… мне нравится биология, – выдал я, чтобы не казаться совсем уж жалким, ведь неопределённые люди вызывают раздражение у окружающих. Дарсия относится к противоположному типу. В этом плане мы совсем разные.

– Ого. Может, станешь врачом?

– Придётся контактировать с людьми. Я этого не вынесу.

– Тогда фармацевтом?

А эта идея показалась неплохой, я взял её на заметку. Если не придумаю чего-то лучше, буду всем говорить, что поступлю на фармацевта. Там должны неплохо платить. По биологии и химии я всегда имел высокие баллы, так что при желании есть шанс пройти конкурс.

В магазине я быстро выбрал рамки, затем мы вернулись. Проходя очередной поворот неподалёку от дома, я заметил баскетбольную площадку, на которой гоняли мяч четверо парней. Не знаю почему, но невольно замедлил шаг. Их динамичные движения и финты завораживали.

– В чём смысл игры на одно кольцо? – глупо спросил я, укорив себя за непросвещённость. Дарсия засмеялась.

– Стритбол. Он здесь достаточно популярен.

Я не привык наблюдать за спортивными играми, поэтому слегка озадачился. Игроки были так увлечены, что я даже на расстоянии чувствовал их зверскую энергию. Все высокие, как на подбор. Ловкие, как черти. Они выглядели счастливыми, и мне показалось, что в этот момент внутри что-то смещается, трепещет. Я закапал чувство поглубже. Что это? Зависть? Сам я никогда не ощущал эйфории от какого-то увлечения. Неужели это возможно?

– Алан, ты идёшь? – окликнула меня Дарсия, и я понял, что стою на месте. Вот кретин…

По возвращении домой сестра решила помочь мне с гербарием. Мы аккуратно разрезали белый картон, приклеили к нему листья и цветы. Работа кропотливая, но нам обоим нравится.

– Помню, как ты собирал его в детстве. – Дарсия улыбнулась.

– Осторожно, не сломай.

– Почему он тебе так дорог? Разве растения не цветут каждый год?

– Это воспоминания.

Когда я забивал гвозди в стену, чтобы развесить рамки, Дарсия открыла альбом, лежащий на столе. Там тоже хранился гербарий, только к нему прилагались записи о каждом цветке и листике.

– Ты мог бы быть ботаником или геологом, как тебе такое?

Молоток соскользнул, и я врезал себе по пальцу.

– Дьявол!

Секундное онемение – и боль растекается по моему телу. Сестре происходящее кажется забавным.

– Вроде вырос, а такой же неумеха.

– А твой парень в этом одарённый? – огрызнулся я. Дарсия наигранно надулась.

– У меня нет парня.

– Да?

– Да, придурошный. Не делай вид, будто это странно. У самого-то девушка есть?

– Расстался с Энджи полгода назад, – нехотя признался я.