Десятки тысяч русских людей в IX и X веках побывали в соседних и дальних странах в составе воинских подразделений, торговых караванов, дипломатических миссий, обогащая свои знания.

Такая активность и большой потенциал русского этноса в период его героической эпохи явились следствием и того, что викинги – гроза Европы, были у нас наёмниками, которых использовали при строительстве Русского государства в качестве «дипломатов», но русские быстро учатся, и довольно скоро скандинавские имена в посольствах «народа Рос» вытесняются славянскими.

Было бы странно, если бы такая масштабная активность не имела бы отражения в исторической памяти народа.

И такое отражение – русский героический эпос, возникший в X – XI веках, и получивший наименование «былина».

Созданный в воинской, дружинной среде, русский эпос дал основание тысячелетней русской литературе, которая так «расцвела» в XIX веке, став одной из немногих мировых литератур, обладающих всечеловеческим статусом.

Изучение былин, заложенных в них смыслов, это очень плодотворная перспектива. Мы же с вами сейчас обратим внимание лишь на один аспект такого исследования – воинскую этику, как она отражена в былине «Сорок калик со каликою».

Вначале о том, кто такие «калики»?

«Калика перехожая» – это не только увечные нищие, живущие милостыней и пропитания ради поющие духовные стихи4.

По одной из версий (согласно другой, Илья получает силу от Святогора) богатырь Илья Муромец пробуждается к жизни героя двумя каликами перехожими, которые, придя к нему в дом, «крест кладут по-писанному, поклон ведут по-ученому».

Каликами на Руси были люди разного социального положения и рода занятий: в их числе встречались даже воевода и архиепископ. Можно сказать, что русские калики – это странники и паломники к святым местам.

Само огромное пространство, которое обживал русский человек, подразумевало такое явление как «странничество» – один из русских феноменов после принятия нашим народом Крещения.

«Поучение Владимира Мономаха» можно считать апофеозом литературно зафиксированного «силового» покорения пространства. Одних только крупных боевых походов этот русский князь за свою жизнь совершил восемьдесят три.

Как замечательно сказал Д. С. Лихачев: «Русские создали даже обозначение для особого вида храбрости – храбрости в пространстве, храбрости в движении – «удаль»5.

Герои нашей былины тоже странники, собравшиеся у «Леванидова креста» в количестве сорока6 плюс один человек, и отправившиеся в «Ерусалим-град».

Надо сказать, что русское паломничество в Палестину попадает на страницы русских книжников в XII веке. Именно этим временем (начало XII в.) датировано «Житие и хождение игумена Даниила из Русской земли» – самое ранее из русских описаний Святой земли7.

Одна из русских летописей также сообщает о путешествии сорока новгородских богомольцев в Иерусалим8. К этому же времени относится и рассматриваемая былина «Сорок калик со каликою». И у нас есть все основания считать, что движение русских паломников на Святую землю в XII веке приняло массовый характер.

Наши «сорок калик со каликою» перед своим дальним странствием принимают очень жесткую аскезу – осознанное и добровольное ограничение всех плотских удовольствий ради достижения своей цели: не воровать, не обманывать, не блудить. Нарушитель принятых обязательств должен быть очень жестоко наказан, но исключительно судом своих соратников. И это не случайно. Ниже мы еще вернемся к этой теме.

По дороге каликам встречается князь Владимир и так обращается к паломникам: