– От сильного стресса – такое не редкость, господин президент.

– …Мне помогли встать, по требованию охраны мы спустились в бункер. А печать так и не нашли. Обшарили весь Овальный кабинет, потом весь дом. Печать, да ещё в футляре – это не иголка.

– В карманах арестованного тоже ничего не было.

– Я знаю: его обшарили первого, сразу. И эта подозрительная, нелепая смерть…

– Как раз это в порядке вещей. От исполнителей избавляются. Всегда. Вспомните Ли Харви Освальда.

– Да, но того пристрелили, а здесь что случилось? Он был отравлен? Что за препарат ему ввели?

– Абсолютно безопасное сильное тонизирующее средство. Дело не в препарате. Этого человека просто отключили.

– Как это?

– Отключили от жизни за ненадобностью. У него не было шансов. Он при любом раскладе был бы убит. И если бы покушение удалось – к счастью, этого не произошло, – или же, в нашем случае, как не оправдавшего ожиданий. Мы сталкиваемся с таким уже не первый раз.

– «Мы» – это кто?

– ФБР. Точнее – наш отдел. Есть указание всем отделам, всем подразделениям полиции, что, если где-то люди умирают при странных обстоятельствах, или происходят события, которым нет логического объяснения, или в случае внезапного кардинального изменения поведения адекватных в прошлом людей (как вчера, к примеру), то отправлять информацию к нам. Мы собираем статистику и пытаемся систематизировать полученные данные, чтобы в конечном итоге понять, что происходит.

– И что, много в нашей жизни такого… э-э-э… необъяснимого?

– Не хочу вас расстраивать, господин президент, но работы нам хватает. Правда, много информационного шума, но сейчас мы научились его фильтровать, и база собранных фактов достаточно объективна.

– На основании собранных данных можно ли делать уже какие-нибудь выводы? Объяснить, как человек, которому безоговорочно доверяли, решился на убийство? И куда пропала печать? Возврат этой реликвии – это вопрос государственной важности. Она пропала здесь. Хотя по регламенту должна находиться у госсекретаря. Он хранитель большой печати. Я боюсь, что это нарушение может нам обоим стоить карьеры, но это просто мелочь по сравнению с последствиями, которые могут наступить, если она не отыщется.

– Мистер президент, версия, которой я придерживаюсь, несколько фантастична для человека, не знакомого с реальным положением вещей. И в подобную трактовку событий очень трудно поверить, но это напрямую касается как вашей безопасности, так и безопасности страны. Именно поэтому я настоятельно просил о встрече с вами. Кстати, прежний президент считал себя сторонником научного прогресса (в его понимании, конечно), с недоверием относился к нашей работе и считал, что мы напрасно тратим государственные деньги…

– Давайте уже ближе к делу.

– Мистер президент, на основании собранных данных уже сейчас можно сказать, что, помимо известных физических законов, существует некая сила (или силы), способная даже временно изменять базовые законы природы, происхождение которой пока непонятно, причём достаточно недобрая к людям. Вернее, она – эта сила – использует людей для каких-то своих целей, считаясь с ними не больше, чем сами люди считаются с назойливыми насекомыми. Эта сила способна на многое. Например, воздействовать на сознание людей, подчинять его и управлять им. Правда, не всегда и не всех. Вчерашнее покушение наглядно это продемонстрировало. Несомненно, сознание охранника было перехвачено – я так это называю, – но до конца подчинить его она, эта сила (или, может быть, они, то есть силы) так и не смогла. Ведь в самый последний момент он опустил оружие и отказался стрелять…