Фракции давали иллюзию свободы и ощущение того, что кое-что в этом мире всё ещё зависит от тебя. Скайтек тоже притворялась фракцией, но её технологическая мощь настолько превосходила возможности всех остальных группировок, что щупальца её власти и влияния незримо простирались над миром, оставшимся в живых.

Огонёк и его ребята пока не примкнули ни к одной из фракций. На уме у Огонька было нечто другое. И никого, кроме Шенджи, он в свои планы не посвящал. Да и Шенджи-то в зоне доверия оказался случайно. Как и в самой команде. Старикан под полтос лет, он сильно выделялся среди членов группы, которые все как на подбор были ровесниками Огонька. Если не считать ещё той мелюзги на подхвате, которая боготворила Огонька и выполняла мелкие поручения. А тот их поощрял – Огонёк ещё помнил себя в их возрасте, когда обносил грузовые поезда банков и корпораций, хотя некоторые моменты ему совсем не хотелось вспоминать. За три года так и не стёрся из памяти эпизод, который стоил жизни его другу Горди. От той команды, кроме Искры, никого не осталось. Даже «Джейка». Этого имени больше нет.

Что до Шенджи, то все держались от него в стороне. Он не был слабее их, и даже стариком его трудно было назвать – порой он показывал чудеса силы и ловкости, несвойственные его возрасту. Но из-за этого его побаивались ещё сильнее и ещё больше сторонились.

Огонёк тоже никогда не ставил Шенджи в пару с кем бы то ни было. Он или оставлял его при штабе, или держал на вылазках при себе. Однако эти привилегии никак не задевали остальных, потому что для них это выглядело так, будто он жалел «старичка», берёг его, делал скидку на возраст. Ну и пусть так думают, решил Огонёк, меньше раздоров будет. Жалел ли его сам Огонёк? Раньше – да. Но не сейчас. Пожалел, предлагая тому вступить в команду. Потому что чувствовал вину.

История там вышла некрасивая. Шенджи оказался не в том месте и не в то время. Огонёк в одиночку выслеживал одного сбрендившего биомутанта. Заказ показался плёвым, одному справиться – нефиг делать. Остальные пусть лучше отдохнут. Мутики тогда сбоили как по-писаному, очень предсказуемо, на ловца так и бежали, прямиком в руки. Огонёк решил, что по-быстрому уложится, одна нога здесь, другая там, никто и не заметит, а гонорар он сольёт в общую кассу – сюрприз будет! Но не тут-то было. Мутик нашёлся быстро, но на него, как на варенье, слетелась ещё туча желающих, которые тоже, видать, вздумали, что тут нефиг делать.

А дело происходило на сквоте, причём очень обитаемом. Народу там всякого набилась тьма. Мутик попался на этот раз сильно отбитый – решил людьми прикрыться, но не учёл, что у большинства охотников нравственные скрепы тоже напрочь отбиты и откреплены и им что по людям палить, что по консервным банкам на полигоне – одно и то же. И палили кто чем прокачан – там и молнии, и гвоздемёты, и импульсы – только уворачивайся. Огоньку пришлось уже не охотиться, а защищаться – ну и тоже пальнул, уворачиваясь, Жалом пару раз. Пальнул и бросился в укрытие – в разлом лестницы между этажами. Упал на кучу бетонных ошмётков и ржавой арматуры. И на что-то живое, костлявое, которое только охнуло, вцепилось в плечо и сразу затихло. Чем-то живым оказался Шенджи. Только вот охнул он не только когда Огонёк его придавил под лестницей – хотя чем там давить-то? А ещё и несколькими секундами ранее. На том месте, где у человека природой задуманы глаза, зияли два пустых выжженных кратера – следы от точного попадания огненного Жала. Дымились даже ещё. Шенджи явно не был охотником, а просто попал под раздачу. Одинокий свободный бродяга, который забрался сюда переночевать. Огонёк почувствовал себя ох как нехорошо, виновато, позорно. И ничего не придумал, кроме как притащить Шенджи с собой на базу. Даже извиниться забыл от неловкости. Когда погоня за мутиком унеслась из сквота в неизвестном направлении, они выбрались из-под завалов, и Огонёк просто схватил старика и повёл, как слепого, за руку. Точнее, не «как» слепого. А именно что слепого.