Отпускаю их.

…Следующие на приём – пара, пьяная вдрыбаган…

– Он умираэ! – произносит мужчина, вытряхивая из-под куртки на стол чёрного, шустрого, в меру агрессивного кота.

От дегустации запаха созревшего, горького перегара, которым щедро ароматизирует парочка, хочется одного – включить кварц и выбежать на свежий воздух. Ни мужчина, ни женщина держать кота не могут: помощники из них сейчас вообще не ахти какие. Подхожу к коту сзади, чтобы спокойно прощупать. Котов вообще лучше не обследовать нос к носу, чтобы сильно не нервировать.

Вполне себе бодрый кот пытается сбежать со стола, но затем замечает мерцающую на потолке люминесцентную лампу, которая тут же полностью завладевает его вниманием. С интересом наблюдающий за лампой кот совсем не смахивает на умирающего. Живот мягкий, никаких болезненных ощущений при пальпации он не проявляет, и мне остаётся только одно – как следует порасспросить владельцев.

– Блюёт! – с вызовом кричит мужчина и, потеряв равновесие, валится на стул. При этом открытую банку с пивом он с ювелирной точностью ставит на край стола, расположенного рядом. Затем бросает мутный взгляд на свою пассию и вежливо интересуется, тыча пальцем на банку: – Буишь?

Та отрицательно мотает головой, едва не потеряв равновесие.

Изучаю кота дальше. Температура нормальная, во рту чисто.

– Умираэ! Дайте эму таблэтку! – едва ворочая языком, слезливо произносит женщина, громко бухнувшись спиной об стену. Её причёска и внешний вид взяли бы главный приз в номинации «Я упала с самосвала, тормозила чем попало». Отказать бы им в обслуживании, да кота жалко. Не из-за причёски, конечно, а из-за неадекватности.

– Сколько ему лет? Что ест? – стандартно спрашиваю я. – Прививки?

Пара расходится во мнениях, и отвечают они одновременно. Мои подозрения падают на огромный мешок дешёвого корма, открытый полгода назад: часто внизу мешка корм прогоркает и поэтому вызывает интоксикацию. Говорю об этом. Однако, не исключена и инородка, и панлейка, и даже проблемы с сердцем, и прочее, прочее…

Тут же на ум приходит случай с блюющим котом, у которого оказалось заболевание сердца на фоне анемии34 из-за гемобартонеллёза35. А казалось бы!

Женщина, рыдая, сползает вниз и садится на корточки: из глаз вытекает одинокая слеза и повисает на кончике носа – чистейшая, словно первая капля самогона. Вероятно, содержание алкоголя в ней такое же.

– Я не переживу-у-у, – с диким рёвом выплакивает женщина и добавляет, показывая двумя пальцами виртуального микроскопического котёнка: – Я его вырастила во-о-от с такого разме-е-ера!

С внутриутробного, что ли… Слеза, дрогнув, срывается с кончика носа и тяжело падает на пол.

Когда я подношу к грудной клетке кота стетоскоп, чтобы прослушать сердце, мужчина воинствующе восклицает:

– Денег нет!

А женщина, смачно шмыгнув носом, хриплым от переживаний голосом, кричит ещё громче:

– Дайте таблэтку!

Ну, очень вовремя. Не могли бы Вы помолчать, когда я пытаюсь прослушать сердце и лёгкие? «Бу-тум! Бу-тум!» – отвечает мне здоровыми звуками кошачье сердце, пока сам кот заворожённо наблюдает за мерцающей на потолке лампой.

Э-э-э… простите, что там про деньги?

– Мы не имеем права лечить бесплатно, – говорю, вытащив стетоскоп из ушей и свернув его в баранку. – Кот в данный момент не умирает, и никакая таблетка ему не поможет потому, что он всё равно её выблюет.

И тут я впервые задаю вопрос, который сильно облегчил бы нам работу, знай мы ответ заранее:

– Давайте отталкиваться от того, сколько сейчас вы готовы потратить. Первую помощь мы окажем.

– Денег нет вообще, – ничтоже сумняшеся замечает мужчина, сделав глоток из пивной банки и виртуозно поставив её обратно, на стол.