Сегодня подружки впервые, точно взрослые, идут на танцы. Они давно погладили платья, накрасили ногти, ресницы, чуть подвели малиновым карандашом губы и как раз накручивали друг другу локоны маминой плойкой, когда вдруг к Князевым зашёл поздороваться приехавший в отпуск Серёжка. Лариска завизжала, бросаясь на шею брату, а Керя только недовольно повела плечами: обычный, знакомый с детства сосед, да ещё и в спортивном костюме, не произвёл на неё никакого впечатления. Если отвлекаться по всяким пустякам, тот так и опоздать можно. Кино начнётся – и никаких танцев!

В зале было полно народа. Уже танцевали несколько пар «женатиков», брак которых был делом решённым, известным всей деревне, а также взрослые парни и девушки лет двадцати-двадцати пяти. «Зелёный молодняк» с независимым видом слонялся по периметру фойе, рассматривал фотографии артистов и другую наглядную агитацию, сидел на расставленных вдоль стен стульях, нетерпеливо притопывая ногой и всё же не решаясь выйти в круг.

Девочки устроились в уголке, и Лариска, не отрываясь, уставилась на молодого зоотехника, две недели назад приехавшего по распределению на работу в колхоз.

Керя попыталась вразумить подружку:

– Прекрати! Неудобно!

Но Лариска только прошептала:

– Такой красивый… – А потом улыбнулась смущённому парню, и зоотехник, окончивший в городе институт, улыбнулся в ответ, подошёл к зардевшейся от удовольствия старшекласснице.

– Разрешите вас пригласить?

Лариска красивая. Всегда мальчишкам нравилась. Валерка Силкин ей ещё в третьем классе записку написал, потом она с Мишей, Володей, Жорой дружила, а потом… пальцев на руках пересчитать не хватит. Высокая, полногрудая, длинноногая – не то что подружка. Керя и ростом не вышла, и фигуркой хлипкая, тощенькая. Наверное, родители ей в детстве витаминов недодали… Стася на три года младше, а уже старшую сестру догнала и перегнала.

Керя совсем не завидовала подруге: белобрысый стеснительный зоотехник Михаил отнюдь не казался ей таким уж красивым. Она оглядела зал и вдруг впервые увидела, с первого взгляда влюбилась в знакомого с детства соседского мальчишку, а нынче лейтенанта каких-то непонятных войск.

Сергей – самоуверенный, стройный, синеглазый, в новенькой, с иголочки форме – в одно мгновение стал мечтой всех девушек в колхозе, и перспективы соседки-десятиклассницы были равны нулю. Где уж ей до красавиц!

– Ты с ума сошла! Не по себе сук рубишь! – убеждала Лариска. – Он и раньше принца из себя строил, а как погоны нацепил – таким важным стал, на козе не объедешь!

Но Керя была влюблена, молча страдала, глядя, как ловко отплясывает и без всякого стеснения прижимает в уголке деревенских красавиц когда-то такой серьёзный сосед.

Однако месяц пролетел быстро, Сергей уехал и был сразу забыт деревенскими красавицами. На то они и красавицы, чтобы с глаз долой – из сердца вон. Только девчонка-школьница, которую он так ни разу и не пригласил на танец, долго плакала в подушку. Сначала она часто вспоминала свою первую несостоявшуюся любовь, потом страдания вроде бы притупились, утратили остроту, во всяком случае, она так себя убеждала, но даже иногда, ей продолжали сниться синие глаза.

Окончив школу с одной четвёркой по химии – проблема была не в том, что Керя не любила химию, а в том, что мама когда-то давно, ещё в молодости, отбила папу у учительницы Варвары Степановны, – Гликерия поступила в университет, на юридический факультет. Она получила место в общежитии и была быстро переименована новыми продвинутыми подружками из Кери в Лику.

Говорят, что от сессии до сессии живут студенты весело, но Лика не очень-то веселилась, думая о Серёже и перебирая в памяти каждый его жест, каждое слово. Правда, ей было интересно учиться, и она исправно посещала лекции, аккуратно вела конспекты, на «отлично» сдавала экзамены. На каникулы Лика приезжала домой в деревню, но с Серёжей так ни разу за пять лет и не встретилась.