– Гриша! Приходи к нам завтра! Мы будем праздновать всю неделю.
– Спасибо! Я постараюсь.
– Замира! Где ты? Иди сюда! Я тебя с Гришей познакомлю!
Я смутился и хотел сбежать. Но из комнаты вышла Замира. Она была в ярком платье из атласа. В таджикской тюбетейке. На груди блестели бусы, на руках браслеты, она походила на Шахерезаду. Увидев меня, она по-детски заулыбалась и смущенно вымолвила:
– А мы знакомы!
– Ну и молодцы! – весело произнесла Джонат. – Так и действуйте, пока родители не видят.
Жених погрозил ей пальцем.
– Не провоцируй гостей, Джонат. Давайте сбежим отсюда. Нам уже пора!
После трех часов празднования туйхона молодые могли удалиться в квартиру законного мужа.
– Я, пожалуй, также пойду, – сказала Замира и засобиралась к выходу.
– Я тебя провожу! – с готовностью откликнулся я.
Мы вышли на улицу. Поселок уже спал. Лишь музыка и крики возбужденных гостей слышались повсюду. Был ласковый теплый вечер. Зажигались звезды. Воздух был наполнен запахами цветов и очарованием мигающих звезд.
– Давай посидим у водопада, – предложил я.
– Хорошо! Только не долго. Меня дома ждут.
Водопад изливался, словно из водосточной трубы. Он звучал, как контрабас Лундстрема, в тишине вечера. В темноте его музыка воспринималась сказочно и величаво.
– Знаешь, я не знаю почему, но меня тянет к тебе, словно мы разнозаряженные магниты. Я положительная мусульманка, а ты отрицательный христианин, – с грустью произнесла Замира. – Мы с тобой как два берега у одной реки.
– Замира, милая! Мы с тобой два разнозаряженных атома, которые, обнявшись, образуют критическую массу. В истории России была императрица Екатерина, немка-католичка. Но приехала в нашу страну, стала православной и лучшим императором государства.
– Если бы меня сделали императрицей, я бы также поменяла веру и стала лучшей.
– Так стань моей императрицей, а я сделаю тебя великой!
– Азиза, моя мама, считает, что женщина в мире должна быть императрицей. Потому что она является матерью жизни на Земле. В том числе матерью бога.
– Я не буду возражать, если мы с тобой родим бога!
– Желания всегда призрачны. Когда кого-то очень долго ждешь, то получаешь пустоту. Когда я была маленькая, я всегда ждала маму.
Думала, что сейчас откроется дверь, и войдет она. Обнимет меня, поцелует, прижмет к себе. Это было такое явственное, настоящее, выстраданное желание, что я ждала его исполнения каждую минуту, каждую секунду, когда просыпалась. А она задерживалась и задерживалась. И я втайне ото всех горько плакала.
– Мама у тебя, наверное, много работала и не могла прийти.
– Не могла!
– Жаль!
– Пойдем домой. Меня уже потеряли.
Замира была грустная и сосредоточенная.
Она взяла меня за руку, словно боясь потерять или потеряться в темноте. Так мы, как детсадовские дети, шли, держась друг за друга, думая каждый о своем.
– Спасибо за вечер, Замира!
– Спасибо тебе, что ты есть!
Заброшенная штольня
На следующий день Рустам отправил меня с местным рабочим Абдолом отбирать бороздовые пробы в близлежащей штольне. Собрав рюкзаки, мешки для проб, зубило, кувалды, мы уже собирались уходить, как зазвонил телефон, и меня позвали ответить на звонок. Никого из руководства в конторе не было. Мне пришлось отдуваться за всех. Звонили из Ташкента, какой-то помощник Шарафа Рашидова.
Мы медленно поднимались по крутой каменистой тропе, уходящей высоко вверх. Наши дыхалки захлебывались от высоты и напряжения. Рюкзаки врезались в плечи. Колени от нагрузки натужно дрожали. Мы все время останавливались, восстанавливая дыхание. Вокруг среди скал и валунов приветливо сияли бесподобные разноцветные маки. Внизу простиралась бурлящая река Кок-су. Она походила на разящую серебряную саблю, прорубающую скалы.