– Доча, ты где деньги берёшь на всё это?

Пайка посмотрела в пол и тихо ответила:

– Мужик у меня появился. Богатый.

Мама перекрестилась. Папа скрипнул зубами. Но поверили. Потому что проще поверить в мужика, чем в магию.

А потом – ЕГЭ.

– Хочу поступить в МГУ. «На бюджет», —прошептала она перед сном, нажимая кнопку трижды, на всякий случай.

Через неделю пришло письмо. Поздравляем. Вы – студентка. Вышка. Бюджет. Официально.

И тогда всё изменилось.

Сначала она просто училась. На филфаке. Потом – по приколу – записала песню. На диктофон. Без студии, без битов. Просто голос, гитара и злость. Выложила в TikTok.

И трек взорвал страну.

И как-то сразу – миллионы прослушиваний, предложения, эфиры, ротации. Радио за радио. Диджеи дрались за эксклюзив. Её треки летели в чарты, как искры из сломанной розетки.

Она стала певицей. Настоящей. Хит за хитом. Концерты. Афиши. Охрана. Сцены. Костюмы.

И – да – деньги.

Много денег.

Квартира в «Москва-Сити» с видом на облака. Дом в Барвихе. Дом на Кипре – для родителей. Там они пекли булочки и смотрели турецкие сериалы. Дом в Дубае. Дом в Новой Зеландии – потому что ей нравилось, как это звучит.

Частный самолёт. Телохранители. Менеджер. Шофёр. График расписан на два года вперёд.

На витринах её фото. На улицах – её песни. Она стала как воздух. Как Wi-Fi. Везде.

И всё благодаря брелоку.

Пайка никогда не говорила об этом. Не делилась. Не шутила. Это была её тайна. Страшная и сладкая.

Каждый раз, нажимая кнопку, она чувствовала себя не богиней – больше. Как будто управляла самим сценарием жизни. Не импровизировала – писала.

Но однажды он пропал.

Исчез. Без предупреждения. Без драмы. Просто нет – и всё.

Она перерыла сумку. Просмотрела записи. Села и вспомнила.

– Последний раз он был у меня, когда… Да. Машина. Потом – лофт на Патриках. Самокатчик. – Она закрыла глаза.

Мир качнулся. Как будто земля под ногами стала жидкой.

Она была без кнопки.

Как человек без оружия на поле битвы. Без пароля от аккаунта. Без страховки.

Без магии.

Она сидела у окна своего офиса. В кофте за три тысячи долларов. С лицом, на котором макияж держался хуже, чем самообладание.

Машины ехали. Люди шли. Все – без кнопки.

«Может, оно и к лучшему?»

Нет. Не может.

Её мир был устроен иначе. Она была устроена иначе.

Пайка допила кофе. Горький. Без вкуса. И поднялась.

– Найду. – сказала она вслух. Не кому-то. Себе.

Она всё ещё верила, что брелок жив. Где-то там. Может, в руках у самокатчика. Может, у бродяги. Может, просто снова лёг на дно – как в Египте.

Но теперь она не была той девочкой с веснушками. Не той школьницей. И не той, что только начинала петь.

Теперь она была Пайка.

Женщина, у которой забрали магию.

А значит – начнётся поиск.

ГЛАВА 3 «ЗНАКОМСТВО»

О чудесных свойствах волшебного брелка я узнал не в лаборатории Сколково, не в храме тибетских монахов и даже не от цыганки на автовокзале. Узнал, как и всё в этой жизни, случайно. Ну, то есть – как узнают, что у тебя аллергия на гречку: сначала жрёшь, потом опухаешь, потом сидишь с глазами, как у лягушки, и больше не экспериментируешь.

Проносив брелок в кармане около недели – рядом с мелочью, чеками из «Пятёрочки» и ключами от велосипеда, который давно украли – я мирно существовал среди корпоративного ада. А там кипела самая натуральная война: офисные интриги, подковерные войны, заговоры против Юленьки и слухи о том, что где-то кто-то уже делит её кресло. Я же держался особняком, как последний пацифист в окопе. Тихо приходил на работу, тихо её ненавидел, тихо пил растворимый кофе, который почему-то пах уксусом, и мечтал, чтобы всё это сгорело к чёртовой матери.