Только в такие ответственные моменты Кен осознавал, как мало знает о том, что происходит в голове Дэви. Обычно он просто принимал Дэви как должное – как свое второе «я», дополнительную часть собственного разума, еще одну пару рук плюсом к своим. Но теперь, когда Кен был полностью предоставлен самому себе и мог рассчитывать лишь на себя и свои способности, он с тревогой думал, чего же на самом деле стоит без брата, и велика ли эта цена.

Он отбросил сомнения и вернулся к заданию. Теплое июньское утро летело быстро, воздух в кабинете постепенно синел от сигаретного дыма. Братья переговаривались друг с другом только коротко – прося передать спички, большую логарифмическую линейку или различные таблицы функций и интегралов, которыми разрешалось пользоваться на экзамене. Около двух часов дня оба закончили с первой частью и перекусили бутербродами, приготовленными Марго. А затем прочитали дополнительный раздел Бизли: всего один вопрос, но это была задача из классической электромагнитной теории, которая никогда не входила в сферу их работы.

– Боже мой! – воскликнул Кен. – Комиссия ни за что не спустит ему этого с рук!

– Хочешь поднять шум? – усмехнулся Дэви. – Мы его аспиранты, и это дает ему право делать все, что взбредет в его чертову голову. Успокойся, Кен, ты справишься.

Они оба долго перечитывали напечатанный на машинке вопрос, молча собираясь с мыслями. Расхаживали по кабинету, рассеянно стараясь не столкнуться друг с другом. Дэви первым сел и стал писать. Кен с тоской наблюдал за младшим братом – Дэви всегда намного лучше владел теорией. Наконец он тоже сел и начал составлять ответ, сосредоточенно сопя. Эх, если бы вместо пера в его руках сейчас были любимые инструменты! Эта писанина убивала его – совершенно убивала.

Они оба упорно корпели над задачей более двух часов, иногда вычеркивая целые страницы, где допустили ошибку, но когда Кен наконец отложил ручку и помассировал затекшее запястье, то увидел, что Дэви решительно смотрит на него своими бездонными глазами.

Кен горько улыбнулся:

– Боюсь, я наворотил тут невесть что.

Взгляд Дэви скользнул по его лицу.

– Дай-ка мне посмотреть твое решение, – задумчиво произнес младший брат.

Кен колебался, опасливо поглядывая на дверь.

– А ты что, так и не продвинулся? – спросил он.

– Я уже закончил, все в порядке. Дай мне свои листки, Кен. Я хочу убедиться, что никто из нас нигде не свалял дурака.

– Самого большого дурака мы сваляли, когда попали к Бизли. Он завалит нас, малыш. Господи, а ведь со следующей недели мы собирались приступить к нашей работе, и мне нужно было идти в банк за деньгами. Нельзя допустить, чтобы этот сукин сын лишил нас ученой степени!

– Дай мне свои бумаги, Кен! Так надо, – негромко скомандовал Дэви.

Он протянул руку и взял листки Кена из его влажных пальцев. И одновременно вручил Кену собственную работу, которую тот нерешительно принял. Сердце Кена бешено колотилось – он жаждал увидеть там подтверждение своих мыслей.

Как обычно, Дэви подошел к задаче чисто с теоретической точки зрения. Кен позавидовал его математическому решению, выстраивающему логический путь от изначальных условий к искомому результату. С другой стороны, Кен тоже решил задачу, придумав эксперимент, результат которого предсказал. Он нервно посматривал то на дверь, то на листок с задачей в своей руке, то на лицо Дэви, которое ни разу не дрогнуло, пока он читал решение старшего брата.

– Ну что? – нетерпеливо воскликнул Кен, когда не мог уже больше этого выносить.

Дэви рассеянно вернул листки и взял свои.

– Я не знаю, – сказал он. – Я просто не знаю. Мы решили так по-разному. Остается единственный выход.