Внутри меня разливался холод утраты. С каждой секундой я все больше начинала чувствовать себя снежинкой или, скорее, сосулькой. Пустой, бледной и несчастной. Несломленной, но подтаявшей – еще немного и заплачу.

Да я и одета была почти как сосулька: светло-голубое платье с глубоким декольте, в тон к ним перчатки и туфельки, на плечи накинута серебристая шаль. Из украшений только колье со светло-розовыми сапфирами под цвет губной помады и такие же серьги. Со своими платиновыми волосами и голубыми глазами я казалась бледной поганкой. Но матушка настояла именно на этой цветовой гамме, чтобы показать жениху мою невинность и утонченность.

Если ей так важно это подчеркнуть, могла бы просто обложить меня фигурками единорогов, ей богу! Уж в этом-то интерьере символ чистоты и непорочности смотрелся бы как нельзя кстати!

– Я все подготовлю и организую, – продолжил Ричард после небольшой паузы. – Вам, Виктория, останется только прибыть к назначенному часу.

– Не беспокойтесь, Ричард. На свою собственную свадьбу я не опоздаю.

Возможно мои слова прозвучали излишне едко и заносчиво, а может, ему хотелось услышать прямо противоположный ответ, но лицо жениха тут же скривилось, и он окинул меня непроницаемым взглядом – таким же ледяным, как моя магия и мое сердце.

Ричард поспешно поднялся сам и помог подняться нам с этих неудобных низких подушек.

– Раз мы наконец решили все вопросы, леди Дюваль, я вынужден откланяться. Дела не ждут, – он двинулся к выходу, а потом, будто вспомнив о чем-то, вернулся. – До встречи, Виктория! С нетерпением жду нашей свадьбы, – за дежурной фразой скрывалось явное пренебрежение.

Я тоже поднялась с дивана и с натянутой улыбкой ответила:

– Я тоже, Ричард. До свидания!

Рик

Какова вероятность того, что на протяжении всего жизненного пути судьба раз за разом подталкивает нас к верному выбору, но мы либо слишком слепы, чтобы его обнаружить, либо слишком упрямы, чтобы поступиться своими желаниями?

Верным решением было покинуть восемь лет назад столицу и разорвать все связи с семьей. В корне неверным было пойти на поводу у Дэна и вернуться обратно, несмотря на зарок никогда этого не делать. Стоило мне нарушить данное себе слово, как все тут же пошло наперекосяк. Королевские шпионы каким-то образом вычислили меня в толпе, даже со шляпой, повязкой на глазу и в потрепанной одежде.

Но не в маскировке дело – как оказалось, они всегда были в курсе всех моих дел и вели за мной слежку с того самого дня, как я покинул столицу. Очевидно, король предпочитает не спускать глаз со своих цепных псов, пусть даже самых заблудших.

Однако если бы не накопившийся на меня компромат, я бы ни за что не принял предложение короля рассчитаться по долгам отца и заняться восстановлением имени Эдельгаст.

«Баловство и игры с грифонами, – как он назвал все, чем я занимался последние годы, – стоит оставить беспризорным мальчишкам, а благородному лорду надлежит нести ответственность за свой род».

А всему виной эти Тайные знания, чтоб их демоны побрали!

Когда я был подростком, то искренне верил, что до меня никому нет дела: ни родителям, ни братьям, ни сестре, ни общественности, ни уж тем более королю. Я был самым младшим ребенком в семье и самым ненужным. Не наследник, не продолжатель рода, не носитель отцовского титула. Толку от меня в роду никакого – для работы слишком юн, особыми талантами похвастать не могу. Потому большую часть времени был предоставлен самому себе.

Я, конечно, учился тому же, чему учили моих братьев, но никто не требовал от меня безукоризненных знаний. Посещал всевозможные мероприятия вместе с семьей, где на меня никто не обращал внимания. Носил ту же фамилию, что и мои родственники, но в то же время чувствовал себя будто бы в стороне от семейной жизни. Отец никогда не посвящал меня в дела Дома, даже мать больше уделяла времени сестре, долгожданной девочке, которой можно передать все женские премудрости.