– Пытается вас вернуть?

– Да.

– Долго? – в голосе девочки был неподдельный интерес.

– Вот уже последние сто тысяч лет, – честно ответила я. Она все равно подумает, что я шучу.

– Что же он такого сделал, что вы его не прощаете? – Девочка придвинулась поближе ко мне.

– Похитил меня, – честно сказала я.

– Что?! – глаза Оливии чуть не выпали из орбит. – Вы обращались в полицию?

– Можно и так сказать, но у него были связи повсюду.

– Он вас обижал? Бил? – быстро спросила девочка.

– Нет, – мотнула головой я. – Он меня не трогал. Даже наоборот, – вспомнила я. – Дарил цветы, подарки, сделал меня главной у себя дома.

– Ого, – было видно, что пазл в голове у Оливии не сошелся. – Тогда я не понимаю, – призналась она. – Зачем он все это делал?

– Безответная любовь, – пожала плечами я. – Люди способны на безумства, когда им отказывают.

– Он вас и сейчас преследует? – не унималась девочка.

– Как видишь.

– А вы его так и не смогли полюбить?

– Нет.

– Но он же все для вас делал. Цветы, подарки, статус, не обижал вас. Многие женщины могут о таком только мечтать. Наверняка еще и богатый, – рассуждала девочка.

– Да, у него большой… дом. – Не буду же я ей говорить, что весь Ад принадлежит ему, а демоны – его личные слуги.

– Ну просто принц! – хлопнула в ладоши Лив.

– К сожалению, для меня он навсегда останется тем, кто украл у меня все мои мечты.

Вчера я не работал. Лишь помогал Энрике с напитками. Сегодня же был первый день. Утром я отправил Перси букет цветов. Анемоны. Это были единственные цветы, которые не вяли в аду. Я подумал, что в мире людей тоже нужно продолжить эту традицию.

Благодарностей от Перси я не получил, но и не ждал. Думаю, она только рада отделаться от меня. Этот факт меня душил. Я не понимал, как можно быть такой принципиальной и злопамятной? Посейдон тоже похищал своих жен. И что? Они ему потом даже детей рожали по доброй воле. А я лишь раз украл Персефону, и все. Сразу виноват во всех ее бедах. Несправедливо.

Вечером я послал сообщение Перси, но опять остался без ответа. Если она продолжит меня игнорировать, то я напомню ей, чья она жена. Я не подозревал Перси в измене. Она была натурой высокой, поэтому не накинулась бы на первого встречного. Ей хотелось свободы, но вот только я ее и не душил. Она внушила себе эту мысль и жила с этим. Глупышка.

Я вошел в клуб вечером. На мне была черная рубашка и черный костюм-тройка. Такой тут был дресс-код. Я поприветствовал Энрике поднятой вверх рукой, и он кивнул мне в ответ, протирая бокалы. Клуб начнет работать через полчаса.

Клэй уже был на месте. Это был крепкий парень, чуть выше меня ростом. Ему было лет двадцать пять. У него было небольшое военное прошлое, насколько мне было известно, но сам он об этом ничего не говорил.

– Готов? – спросил Клэй, осушая бутылку с водой.

– Ну да, – скучающе произнес я. – Не думаю, что будет сложно.

– Тут всякое бывает. Некоторые приходят уже изрядно выпившими. С ними приходится помучаться. Они буйные. Ну и малолетки еще есть. – Клэй обвел глазами комнату, выдыхая. – Это вообще кошмар. Девочкам лет по пятнадцать-шестнадцать, а они надевают на себя какие-то полоски ткани, которые даже одеждой не назовешь. И на лице столько косметики… – возразил Клэй. – Неужели они не понимают, что так они только больше выдают себя?

Я усмехнулся.

– У меня у самого маленькая дочь. Ей всего годик. Как представлю, что она через пятнадцать лет будет страдать таким же дерьмом, то сразу же хочется запереть ее дома под семь замков.

Моя ухмылка стала шире.

– Уверен, она тебя возненавидит, – сказал я, вспомнив про Персефону.