Парящие в небе скалы не привели его в восторг – наоборот, ошеломили – а в слова Мехмета о том, что у Марты теперь есть какая-то волшебная сила, неохотно верилось, так как рационального в этом было мало. Но он только что превратился в птицу и вообще воскрес из мёртвых, так что не ему было придираться к рациональности происходящего. К тому же, его разум бередила незаживающая рана с воспоминаниями о своём последнем вздохе. Отрезанная рука и язык были на месте, даже одежда была той же, с единственным отличием – она была чистой и целой. И это казалось более странным, чем само воскрешение.

На большой скале с величественным античным храмом в центре, служившим Старейшинам местом сбора, собрались люди, которых мало кто знал. Ещё не все успели призвать Божественное Орудие, а те, кто это сделал, с трудом стоя на ногах ожидали, когда до них дойдёт очередь у Оливии Тейлор. Мехмет подвёл растерянного Илью с Мартой на руках в очередь, объяснил ему для чего ему следует её отстоять, а сам удалился на свою скалу для призыва Божественного Орудия.

К Илье тут же бросился Нтанда, увидев Марту в бессознательном состоянии. Он заговорил с ним на русском языке, быстрым движением обхватив её повисшее запястье:

– С Мартой все в порядке? Кажется, она переборщила…

– Парень, который был с ней, сказал, что она скоро придёт в себя.

Нтанда уже хотел было ответить Илье, как позади послышалась женская ругань на испанском языке. Они оба обернулись и увидели Эмилию, которая еле сдерживалась чтобы не упасть в обморок и кричащую на неё молодую девушку. Эмилия была высокой и стройной, с прямыми длинными волосами и холодным взглядом, поэтому никто не смог бы поверить, что идущая рядом с ней маленького роста буйная кучерявая девушка – её родная сестра. Та, активно жестикулируя кричала на притихшую Эмилию, и, казалось, хотела что-то ей доказать, но Илья не мог понять ни слова. Нтанда хлопнул его по плечу и отправился к ним на встречу.

– Подходите уже, мне нужно скорей всё это закончить, восстановить силы и пообщаться со своим мужем, которого я не видела двадцать лет, не заставляйте меня ждать – с упрёком сказала Илье Оливия, только что отпустившая Старейшину света с её внучкой. По Марте на руках высокого молодого человека было не трудно догадаться на каком языке с ним разговаривать.

– Двадцать лет? – Илья ошарашенно выпучил глаза и шокировано посмотрел на Марту, которая, к его удивлению, не сильно изменилась. По ней уж точно не скажешь, что прошло двадцать лет, только волосы отрасли до пояса. Он подошёл к Старейшине иллюзий и наклонившись, как она ему подсказала, закрыл глаза, впервые ощущая на себе способность Старейшин.

Когда он почувствовал, что от его висков убрали руки, он открыл глаза и не заметив каких-либо изменений, бросил на Оливию недоуменный взгляд. Та, закатив глаза, спросила его на английском:

– Понимаешь, что я тебе говорю? – после кивка Ильи, она решила ему объяснить, сжалившись над ним из-за того, что его Старейшина не может сейчас этого сделать: – теперь ты можешь говорить здесь со всеми на своём родном языке, все тебя поймут, как и ты будешь понимать их. К тому же теперь ты знаешь большинство современных языков.

– Пап, ты не представляешь, какой там творится ужас! Эти твари, они словно зомби!

Илья обернулся, услышав позади себя русскую речь и увидел морщинистого мужчину и маленького роста девушку с пышными формами и напуганными карими глазами. Её отец не обращал никакого внимания на её слова и всё прикладывал свою руку то ко лбу, то к сердцу.

– Алиса, мне плохо, расскажешь потом, – мрачным тоном сказал Константин и сел на скамью, после чего указал своей дочери на Старейшину иллюзий. – Иди к ней.