- Но гребцы из них – дерьмо, - не успокоился первый.
- Заткнулись! – рявкнул конунг и повернулся к парню, который держал в руках артефактный шар. – Ты глазом этим пользоваться умеешь?
- Умею, - кивнул тот, не отрывая взгляда от артефакта. – Буря-мать учила.
- И что видно?
- Бабы, - смутился молодой ученик местной ведьмы. – На веслах бабы.
- Это с каких пор у барсов на лодках бабы гребут? – возмутился уже другой воин. – Это что за мужики такие, что баб за весла сажают?
- Мертвые, - оборвал его Дариус. – Бабы гребут, когда живых мужиков не осталось.
Собравшиеся за спиной конунга притихли. Слова предводителя означали, что на старого врага, с которым они бились не один десяток лет, нашелся новый, более сильный враг. В молчании прошло еще несколько минут, и лодка наконец приблизилась к причалу.
- Заткнулись все, - тихо скомандовал конунг. – Первого, кто слово вякнет – отправлю к праотцам!
С носа лодки тут же спрыгнуло четыре воина в броне. Каждый из них подошел к Дариусу, стоявшему впереди встречающей делегации, и остановился на расстоянии двух шагов. Затем каждый достал оружие и вогнал в доски причала, показывая свои намерения.
Конунг молча оглядел с ног до головы воинов, затем взглянул на оружие, торчащее из досок, и уставился на среднего барса, выглядевшего постарше остальных.
- Под тебя пойдем, - коротко произнес он, глядя в глаза конунгу. – Слово конунга дай, что род снежного барса сохранишь, и под тебя пойдем.
- Если бабы на веслах, то мужики обычно мертвые, - задумчиво произнес предводитель. – Зачем мне чужие бабы? Еще и с детьми?
- С детьми, - кивнул проситель. – За тобой право на землю будет. За тобой два волхва будет.
- Два волхва? – усмехнулся Конунг. – Да у иной юрты оленеводов по три собирается! Зачем мне изгнанники из клана?
- Не изгнанники мы, - покачал головой член клана Снежный барс. – Мы то, что от него осталось.
Дариус посверлил его взглядом и после нескольких секунд раздумий кивнул в сторону берега.
- Пусть выгружаются, а сам со мной пойдешь.
Воин кивнул и крикнул на родном наречии что-то в сторону лодки. Из нее тут же выглянули женщины и дети. Сам же воин отправился за конунгом.
Оказавшись в большом просторном зале, предводитель клана уселся на скамью и крикнул внимательно разглядывавшим пришельца девушкам:
- Меду!
Те засуетились, а Дариус кивнул севшему напротив воину:
- Рассказывай!
- Наши торг вели в столице. Много камня самоцветного везли. Торг не вышел. Еле ноги унесли. Всякое болтали. Мол, и демоны, и призраки, и сама бездна там путь нашла. Только вот артефакт наш, тот, что кровь императора держал – погас.
Тут воин прервался, пока девушки ставили перед ним кружку, полную ароматного напитка, но, как только пригубил его, продолжил:
- После этого к нам нагрянули.
- Артефакт где? – тут же прервал его повествование коган.
- С Кривым когтем, на дне, у рифа Седого волоса, - покачал головой барс.
- Кто пришел?
- Баритонцы. Много.
- Наёмники? Броня разномастная? Стяги?
- Баритонцы, - начал пояснять воин. – Со стягами баритонскими, в форме одномастной, с магами.
Коган отхлебнул напитка и сложил руки в замок, задумчиво уставившись на сжимающего кулаки барса.
- На рассвете вышли на дозорных. И не просто вышли. Они под пологом шли, чтобы ни слуху, ни духу от них не было. Когда на нас вышли – уже поздно было. Кривой коготь, когда первый раз баритонцы магией ударили, всех к воде погнал. Баб и детей в лодки первыми сгрузили. Мы с ними за путевых пошли. Остальные следом потянулись.
- С воды были баритонцы?
- Были. Баб с детьми было двенадцать лодок. Дошли только мы.