В.: Но ведь были люди, которые ненавидели тебя. Им-то хотелось тебя убить…

И.: Были, конечно. И сейчас есть. Но таких людей сила Духа на километр ко мне не пускала. Они были слепы в своей ненависти…

В.: То есть сила Духа была такова, что просто так причинить тебе вред не мог никто?

И.: Конечно. А крест был предрешен. Это искупительная и указующая жертва. У этой жертвы есть и алхимический смысл.

В.: В чем он заключается?

И.: Алхимическим это действие было потому, что я пожертвовал тело – то, за что все цепляются, – ради души и духа. В этот момент и происходит преображение сознания. Оно становится свободным от тела. И за счет этого возникает новое качество, которого раньше не было. Оно осознанно и добровольно смогло отделяться от тела. А раньше такого не случалось. До этого люди в муках покидали тела свои. Были избранные пророки, например, которые возносились вместе с телами. Но это единицы, и их опыт не был для всех… А я показал и новый путь, понимаешь… С тех пор появилась возможность умереть без мучений, сохраняя сознание, сохраняя душу. После Голгофы это стало доступно многим людям. Не единицам, как прежде, а тысячам. Если бы не извратили мой путь – для гораздо большего числа людей это было бы возможно…

В.: А ты на кресте разве не мучился?

И.: Как же не мучился…

В.: Ты же только что говорил, что стало возможным умирать без мучений…

И.: Это для людей. А кто будет держать вторую чашу весов? Кто будет платить? Из любви к людям я на это и пошел. Это и для меня огромный был шаг… Небывалый…

В.: Верно ли говорят Евангелия, что в последний момент ты воззвал к Богу: «Отец, для чего ты покинул меня?»

И.: Нет, такого не было.

В.: Зачем же в Евангелиях эти слова тебе приписываются?

И.: Политика… Ты улавливаешь, что как-то все нелогично. Вроде бы пошел я добровольно, со спокойной душой и вдруг такие слова… Эта непоследовательность поселяет в тебе червя. Ты уже сознательно или бессознательно сомневаешься. И это место в твоей душе когда-нибудь и как-нибудь заполнится тем, чем нужно манипуляторам от религии. Очень простой прием. Но действенный. И таких мест в Писании много. Разум пытается разгадать эти места, найти там какой-то высокий смысл и, тем самым, уводит от простых и очевидных вещей, о которых я действительно говорил, например, «возлюби ближнего своего, как самого себя». Так разрушено было Писание.

В.: В Евангелии, да и в учениях святых Отцов много говорится о любви, но нигде нет упоминания – как? Как возлюбить?

И.: Любовь – это природное состояние человека. Ей не надо учиться. Она всегда есть. Просто многими вещами человек заслоняется от этого естественного состояния.

В.: Ты учил, как жить в любви, как убрать то, что мешает.

И.: Да, я учил. Учил, прежде всего, примером. Если ты не чувствуешь в себе любви, то нужно переступить через себя, через зверя в себе. Если чувствуешь – то ничего не надо делать, просто следовать любви. Любовь – это свет. Он – везде.

В.: Так все-таки, путь церкви ведет к себе, ведет к Богу?

И.: Может вести, если человек крепок в своем намерении, и ему удается уйти от соблазнов, которые таит церковь, и вспомнить свое изначальное состояние любви. А церковь простроена так, что там очень трудно это сделать.

В.: Значит ли это, что те люди, которые пришли к Богу через церковь, пришли бы к Нему и без церкви?

И.: Да. Церковники накинули на людей мыслеобраз, что путь к Богу лежит только через Церковь. И этот мыслеобраз работает. И притягивает людей. Кому-то удается от этого мыслеобраза освободиться. Но, как я уже говорил, Церковь была попущена Отцом. Это тоже входит в Его Замысел. Тут много парадоксов. А я есть везде. Во всех состояниях сознания, от самого низкого до самого высокого я присутствую. Но мое состояние – оно целостное. Оно включает все, там есть и радость, и боль, и покой, и много чего еще.