Перед уходом я ещё раз выглянул из-за угла: все жители деревни оставались на своих местах с опущенными к земле лицами.

Что ж, будем надеяться, солнце ещё ненадолго повисит в одной точке и даст нам с Ючке время убраться из этой деревне, а то не дай боги ещё и меня принесут в жертву, а её сочтут за снизошедшую с небес богиню, что, впрочем, недалеко от истины, с одним только отличием – эту богиню пинками согнали сюда, в мир смертных. Эх, жаль только теперь не удастся как следует отдохнуть. Мышцы так и ноют от усталости. Но ничего, нам отвергнутым богам не привыкать к жизни бродяг, идущих к своей цели на последнем издыхании.

Ещё раз убедившись, что ничего за последние пару секунд не изменилось и люди по-прежнему молятся, я собирался отвернуться, но краем глаза уловил еле заметное движение в толпе, словно кто-то поднял голову. Я повернул лицо в сторону замеченного шевеления, но ничего не обнаружил. Кто бы это ни был, надеюсь, моё присутствие не засекли.

Я двинулся по широким опустевшим улицам деревни и старательно оглядывался по сторонам в попытках наткнуться на золотистый отблеск от доспеха Ючке, но тщетно, она словно сквозь землю провалилась. Но я не отчаивался и продолжал искать, хотя в мою голову закралась мысль, что эта богиня решила от меня сбежать и оставить в полном одиночестве. Мне стало слегка грустно: опять таскаться по округе одному без возможности поболтать о Небесной Тверди, о старом добром прошлом. Эх, такую собеседницу потерял.

Нет, что-то я перебарщиваю с сентиментальностью. Наверное, оно и к лучшему, что Бо Ючке исчезла сейчас и не успела затащить меня в очередную божественную свару, в которой, слава всему живому, главным героем буду уже не я.

Почти смирившись с тем, что я снова всеми позабытый сверженный божок и волен идти куда хочу, и делать, что пожелаю, я добрел до южного края деревни и там остановился. Впереди были поля риса, а за ними голая пустыня. Ноги мои отказывались двигаться дальше, и я не стал им перечить. Тяжело плюхнувшись в дорожную пыль, я устало зевнул и принялся наблюдать за жёлтой бабочкой-однодневкой, что коршуном летала над трупиком мышки-полевки.

Всё. На этом мои поиски заканчиваются. Если эта богиня пожелает ко мне вернуться, то так уж и быть, я приму её в свою компанию, а если же нет – скатертью ей дорога. Найду чем заняться, не в первый раз от меня сбегают.

Глаза слипались от усталости. Передо мной попеременно сменялись ясный день и полная темень приходящего сна. Вокруг постепенно темнело. Небо сменяло свой оттенок на темно-синий, появились золотистые тусклые звёзды, лёгкий туман поднялся с полей и двинулся на деревню. Резко похолодало, я задрожал от холода, и с меня мигом слетело одеяло сонливости.

Минуточку! Солнце садится!

Я вскочил на ноги и поднял голову к небу. Солнце в действительности стремительно двигалось к горизонту, восполняя потраченное на застой время, и на деревню почти махом опустилась промозглая ночь. Неужели солнечные боги вспомнили о своей основной работе в мире смертных и вернули огненный шар на место? Но почему? Произошло что-то, чего они так долго ждали?

Послышался протяжный радостный крик со стороны ярмарочной площади. Смертные праздновали свою победу, не ведая, что боги, скорее всего, даже не заметили их щедрого дара. Что богу Солнца какие-то десятки подаренных жизней, когда он каждый день получает сотни?

И тут я вспомнил про Ючке. Если она всё ещё расхаживает в своих доспехах по деревне и её заметят, то богине больше не удастся нигде скрыться: люди быстро разнесут слухи по округе о внезапно появившемся воине в золотых доспехах и о Ючке узнают даже те, кому до неё нет никого дела. Это, конечно, не мои заботы, но если её поймают, она может рассказать и обо мне, а тогда боги снова могут вспомнить о моём существовании и устроить охоту. Такое уже случалось, поэтому моё беспокойство не беспочвенно.