– И, наверно, властелином, – язвительно вставил Самаил.

Яхве недовольно скривился, но продолжал:

– Однако их беспомощность переходит всякие границы. Конечно, Если я их оставлю совсем, они какой-то срок проживут, но это лишь вопрос времени, ведь даже оставить потомство они не в состоянии.

– Это как так? – удивился Самаил. – Ты создал их бесплодными? Одноразовыми, так сказать?

– Да нет. Я показал им, как совокупляются животные, правда не в деталях, и объяснил, что это делается для продолжения рода. И что же они после этого вытворяют, по-твоему?

– Ну и что же? – с неподдельным интересом переспросил Самаил.

– Я подсмотрел за ними, – как бы чуть извиняясь, сказал Яхве. – Понимаешь, Адам и Ева уже довольно давно вместе. И неплохо ладят. Они построили какое-то примитивное жилище. Он ходит на охоту, а она собирает всякие плоды.

– Если бы я каждый день занимался только поиском и приготовлением еды, – вставил Самаил, – то только поблагодарил бы тебя, что ты сделал меня смертным, да еще молил бы, чтобы смерть пришла поскорее.

Яхве сердито посмотрел на Самаила.

– Так вот, – вернулся он к своему рассказу. – По моим подсчетам, Ева уже давно должна была зачать. Но никаких таких признаков я в ней не заметил и даже было решил, что совершил ошибку при сотворении, сделав бесплодной. Но, на всякий случай, решил подглядеть, чем они занимаются. И нагляделся. Это действительно со стороны выглядит как соитие, но на самом деле Адам просто ложится на Еву и какое-то время вхолостую двигает задом. И все.

Самаил взорвался от смеха.

– Так покажи им, как надо, Яхве, – давясь от хохота, с трудом проговорил он.– Или ты сотворил их такими уродами, что тебе самому противно?

Яхве обиделся.

– Они красивы, как боги, а может, и лучше. Я бы и рад, но не могу, что-то во мне протестует против этого, как будто я и в самом деле отец. И вообще не понимаю, почему так произошло. Ни у каких прочих живностей такой проблемы не возникло, а ведь никто их не учил.

– А их никто и не создавал, – непонятно сказал Самаил.

Яхве в недоумении взглянул на него.

– Во всяком случае, они, бессловесные, об этом ничего не знают и мыслями о своем происхождении не мучаются, – объяснил Самаил. – И предоставлены сами себе. А твои люди лишены самостоятельности. Ведь, признайся, ты не преминул сказать им, что они твое творение? Чтобы ненавязчиво показать, кто в доме хозяин.

Яхве смущенно кивнул.

– Вот они и будут всю жизнь на тебя оглядываться, на своего «папочку», а на самостоятельное решение так никогда и не решатся даже в пустяках. Но ведь ты этого и хотел. И создал, с одной стороны, вроде бы богоравных существ, а с другой, напуганных перспективой грядущей смерти и глядящих тебе в рот. Знаешь, как называется чувство, которое тобой двигало? Гордыня.

Яхве начинал сердиться на своего друга, понимая, что тот не так уж далек от истины. А тот выжидающе на него поглядывал.

– Что, Хова? Задело? Может, на дуэль хочешь вызвать?

– Подумаю, – тут же успокоившись, ответил Яхве. Вопрос Самаила вернул его в рамки их обычных взаимоотношений. Они дрались друг с другом уже восемь раз и были чуть ли не рекордсменами по количеству матчей-реваншей. В последний раз вообще произошла редкая ситуация, когда они умудрились одновременно отрубить друг другу головы и восстанавливались потом параллельно, лежа рядом двумя грудами раскромсанного мяса.

Яхве понимал, что Самаил был в какой-то степени прав, но не только тщеславие толкнуло его на сотворение этого опуса. Его очень интересовало, каких высот в развитии может достичь существо, если ограничить время его жизни. Сумеет ли оно выйти за рамки сиюминутных потребностей выживания? И пока сообразного ответа не получил. Ничего интересного в его мире не происходило. Животные боролись за существование, добывая пищу и размножаясь, чтобы снова добывать пищу и размножаться. Люди ничем особенным, кроме умения задавать вопросы и пользоваться данными богом примитивными орудиями, от них не отличались. Даже отставали, так как до сих пор не допетрили, каким образом размножаться. Он даже подумывал, не уничтожить ли их, ведь умение уходить в небытие оставалось пока их единственной отличительной чертой. Яхве сказал об этом Самаилу, а тот не на шутку удивился.