Адам с любопытством закрутил головой. Сзади него стояло очаровательное создание, которое тоже с интересом его разглядывало.

– И ничуть не хуже Лилит, – не без облегчения подумал про себя Адам.

Она в самом деле была хороша. Стройная фигура, длинные ноги, налитая грудь и красивая мордашка с большими карими глазами и пухлыми розовыми губками. Адам, сам не зная почему, облизнулся.

– А как ее зовут? – с интересом спросил он.

– Ее имя будет Ева, что на древнем языке означает вторая, – серьезно ответил Яхве.

– Вторая? – мгновенно отреагировала женщина. – А кто же первая?

– Тьфу ты, – сказал в сердцах бог, но тут же изменил тон и ответил:

– Дочь моя, все просто. Вначале я создал Адама, мужа твоего, а потом из его ребра тебя, его жену, чтобы могли вы продолжить род и царствовать на Эдеме. Поэтому он, Адам, и есть первый (бог многозначительно посмотрел на мужчину), а ты, соответственно, Ева – вторая.

Адам, не понимая и раскрыв рот, глядел на Яхве, а тот делал ему какие-то знаки. Он ведь раньше говорил, что Адам – «смертный», а не «первый». Но человек еще не привык ко лжи, пусть и безобидной, и решил, что, может, на древнем языке первый и смертный – одно и то же.

…С Евой ему было намного проще, чем с Лилит. Он уже так много знал, у него был лук, и он умел охотиться. К концу дня пара уже совершенно не нуждалась в боге, чему тот несказанно обрадовался и с радостью оставил людей одних. Яхве еще подумал, не заглянуть ли ему перед возвращением в вечный мир к Лилит. Жива ли? Хотя, наверно, жива, но у него непроизвольно возник образ несчастной, голодной и плачущей женщины.

Адам же не мог дождаться ночи с Евой, которая не могла понять его нетерпения. Все было совсем не так, как в первый раз. Адам уже не боялся быть отвергнутым. Ева безоговорочно признала его главенство. Да и то, что он делал с ней, ей нравилось. Его поглаживания руками, касания головой вызывали в ней какое-то возбуждение, и когда он, наконец, лег на нее, ее захлестнула волна ожидания чего-то необыкновенного.

Но ничего не произошло. Чувствовать Адама так близко было приятно, но чего-то во всем этом не хватало. Адам было задвигал нижней частью туловища и потерся об Еву. На мгновение в нем стала нарастать волна непередаваемого наслаждения, но Ева чуть отодвинулась, и все исчезло. Через несколько минут они оба стали испытывать неудобство от этого лежания, и Адам просто улегя рядом. А вскоре они заснули.

Самаил давно не виделся с Яхве и решил навестить его. Тот, как это бывало с ним часто в моменты скуки, сидел на берегу черного озера и играл со своей гидрой. Визиту друга он обрадовался. Какое-то время они просто болтали, обсуждая сплетни вечного мира, хотя в этот раз, в отличие от прежних бесед, Яхве не жаловался на безразличие богини Лилит и вообще о ней не упоминал. Это показалось Самаилу благоприятным признаком душевного выздоровления, и по какой-то подспудной логике он вспомнил про выдумку Яхве создать мир смертных, о которой он, закрутившись в своих заботах, напрочь позабыл.

– Слушай, Хова! – с любопытством спросил Самаил. – А что у тебя с планетой, где нет вечной жизни? Идут дела?

Поколебавшись, а Яхве побаивался иронических насмешек, он рассказал ему в подробностях о созданных людях и о том, что произошло за последнее время.

– Тогда я не понимаю, почему ты скучаешь и играешь со своей зверюгой, – удивился Самаил, – а не занимаешься своими подопечными.

– Наверно, перезанимался, – мрачно ответил Яхве и начал жаловаться приятелю на людей. – Понимаешь, Сам, они оказались какие-то слишком от меня зависимые. Я понимаю, что сам их сделал ничего не знающими и не умеющими. И, не скрою, мне очень хотелось самому научить их делать первые шаги. Я горел желанием почувствовать себя учителем.