Обычно больше всего в походе страдают кони. Поесть сочной весенней травки они могут только рано утром, когда лодьи ещё не отошли от берега, ну, может быть, ещё ночью. Правда, вечером, на общей стоянке, коней кормят овсом, но рассёдлывать нельзя. Спит охрана по очереди, в пол-уха, выставляя конные дозоры далеко к востоку, откуда могут подобраться степные разбойники. Уж очень соблазнительно пограбить торговый караван.

Вечером, на очередной стоянке, старшина каравана, не сходя с лодьи, уткнувшейся в берег, крикнул охране:

– Эй, Родька! Ходи на тот берег! Хоша выспитесь в спокое!

Охранники загасили разгоревшийся, было костёр, сняли с себя железо, сложили на лодью, и в пропотевшей одежде поплыли с конями на правый берег. Там уже горело несколько костров, разведённых гребцами, пахло просяной кашей из больших общинных котлов и мясом дикой свиньи.

Развесив мокрые подштанники и рубаху на рогатый кол возле костра, Родий нагишом уселся на брошенное тут же седло обсохнуть после невольного купания в холодной воде. Насмешливо спросил старшину, сидевшего рядом:

– Где поросёнком-то разжились? Неужто с собой в таку-то даль везли?

Старшина, седоватый, но крепкий ещё мужчина, коротко хохотнув, ответил:

– Тхе, да оне тута, свиньи энти, толпами ходют! Окромя ромеев из Танаиса кабанов энтих никто не трогает! Для булгар и алан кабан – священная животина! Гунны, иже здесь ране обретались, тако за своево предка кабана почитали! Тако-то вот, паря!

Родий, согласно кивнув головой и посуровев, заговорил о другом:

– Ты, дядя Грива, всерьёз, похоже, мыслишь, што буртасы аль булгары на энтом берегу нас не достанут?

Старшина, указав пальцем на кожаные штаны, висящие на втором колу рядом с мокрыми подштанниками, снисходительно заметил:

– Ты, Родька, молод ишо, меня учить! Хозы свои повесь вон туды, на ракиту, подале от огня, пущай ветерком обдует, не то по утру в их и не влезешь, тако заскорузнут, што и не согнёшь их! А што касаемо воров тех, степных, тако малым числом оне на нас не пойдут, понеже нас тута три сотни! Сам помысли – энто яку рать надобно собрать, дабы нас врасплох, яко кур в ночи, застать? Я ведь, младень, уже двадцато лето к ромеям с товаром общинным хожу, всякова навидалси! На энтой стороне Дико поле давным-давно впусте стоит! По то и кабанов здеся развелось, видимо-невидимо!

Помолчав, Грива добавил:

– Ты вот што, Родий! На ту сторону боле не ходи! Завтрева к вечеру в город придем, а тамо я твою сотню на другой берег переправлю! В городу спросишь, где сыскать словена Гриву, торговца телегами, тебе любой скажет! Посля пойдёте вы степью через булгар до самой Фанагории и Таматархи, а мы на вёслах, да где под парусом, вдоль берега тоже туды придём, тамо и встретимси! Давай поспите подоле! До восхода Ярила спите! Опаски противу грабителев не имей!

Неожиданно Грива обратился к Родию по-гречески:

– Знай, Родион, спать положено ровно треть суток, так говорят ромейские мудрецы. Мозг человека во сне исправляет всякие неполадки в организме, болезнь зарождающуюся, выгоняет шлаки и яды. Кто мало спит, того вскоре одолевают всякие недомогания и болезни, и он уже непригоден для дальнейшей жизни. Так что надо хорошо выспаться, коли есть возможность.

Перейдя на славянский, Грива с усмешкой заметил:

– Внял, сынок? Не забыл ещё ромейский язык-от? Гляди, теперя, он тебе надобен будет кажный день! А булгары и горцы по-тюркски говорят! Ну, энтот язык ты ведаешь! Всё, спать!

Утром, старшина торгового каравана вятичей Грива напутствовал отбывающую в Танаис сотню, назидательными словами:

– Вот, Родька, – Грива подал сотнику белый шёлковый треугольник, на котором красными нитками было вышито несколько знаков и крест, – энтот лоскут покажешь византийскому патрулю, егда прискачешь к Танаису! Скажешь, што мы идём следом по воде! Хоша мы ране тебя придём в город! Пошлину я уплачу ихнему коммерциарию сам! Вона с десяток кабаньих туш, подсоленных, на энтот случай имею! Ромеи зело рады будут свежатинке! Да гляди, младень! – Грива нахмурил седеющие брови, глаза его посуровели. – Своих богов в уме токмо держи, а не то вам там мигом укорот сотворят! В чужих землях держи себя строго, яко гость, не лезь, куды тебя не зовут! Чужих богов уважай, тады и тебя уважат, но держи себя достойно! Помни, што ты есмь представитель могущественнова народа вятичей! В энтом случае ты можешь врать всяко, мол, и земель у нас немеряно, оком не окинешь, и зверья пушнова не счесть, и жита, хоша заглонись им! Люди про чужое богатство слушать любят, рот-от разинув от удивленья! Тута чем больше наврёшь, тем больше веры!