– Так ты же ни в чем не виновен? – я ухмыльнулся и повел его в сторону дома его матери, которая уже взволнованно ждала нас на крыльце, вместе с Одеттой.

– Ну врезал я одному придурку, может, заявил на меня.

– За что врезал? И когда?

– Отца искал, фото его показывал прохожим там, возле работы его. Один козёл сказал, что видел. Ну я и спросил. Где? А он мне: так по телеку же твоего папашу показали, дохлого. Я и вмазал ему, хера он так про моего отца?

Я немного ослабил хватку, в надежде, что он говорит правду. К тому же, мы уже подошли к дому. Жослин обняла его, рыдая.

– Дубина, зачем убежал. Господин, ну как же так? Пожалуйста, снимите с него эти кандалы. Адам… – было крайне тяжело отказывать этой женщине, но прежде чем я успел вставить слово, своё вставила Одетта.

– Вы оба – под подозрением. Чем вы отравили пирог?

– Отравила?! Я? – женщина схватилась за сердце, продолжая рыдать. – Я клянусь, я бы никогда…

– Госпожа. – я погладил её по плечу в знак утешения и зыркнул на Одетту недобрым взглядом. – Давайте пройдем в дом и там всё обсудим.

Я усадил Лиама на диван, рядом села его мать. Мы с Одеттой, расположились напротив – в креслах. Чаю уже никто не предлагал.

– Я клянусь, я бы никогда… – женщина шептала в испуге, глядя на кофейный столик с угощениями.

– Тогда отчего моему напарнику стало плохо? После вашего чая с пирогом, госпожа. – Одетта очень жестко вела допрос, уверенная наверняка в их вине. Я был с ней не согласен.

– Не плохо, просто… голова кружилась, немного в эйфории. – я описал свои ощущения, похожие на чувства при отравлении наркотиками в легкой степени. – Как будто травки курнул.

Жослин подскочила с места и убежала на кухню, Одетта рванула следом, но в этом не было необходимости. Женщина держала в руках блин с китайским чаем.

– Вот. Я заварила вам такой чай. Он крепкий, господин, если вы такой никогда не пили, он мог подействовать на вас подобным образом. Клянусь, я вас не травила! – руки Жослин подрагивали, а в глазах нарастала пелена слез, поэтому, Одетта взяла блин в свои руки и отломила небольшой кусочек, обернув его в свой носовой платок.

– Я проведу анализ. – ага, с моей мочой в придачу. Женщины сели на свои места, так что, мы продолжили допрос. – Почему вы убегали?

– Я уже сказал. Растерялся.

– Он думал, мы арестуем его за драку, все в порядке. – я пояснил Одетте, чтобы не терять времени. – У вас есть алиби на день похищения вашего отца, вечер, ночь перед обнаружением тела вашего отца и утро, в которое нашли его тело?

– Это отец?! Вы подтвердили это? – он взволнованно вскочил с места, став практически серого цвета.

– Родной… – Жослин усадила его обратно, взяв за руку. Глаза её были полны слез.

– Нет… Это не… Это не может быть он… – парень ссутулился, потерял в объемах, и уронил голову на плечо матери. – Это не он… – его тело дрожит, а голова трясется в отрицании. На лбу проступает испарина.

– Мой мальчик… – женщина плачет, поглаживая его по голове.

– Ваши ДНК совпали. Мне жаль. – я сочувствовал этим людям. Но не мог сейчас этого себе позволить.

– И вы подозреваете в его… смерти… меня!? – Лиам был зол. Но глаза его, как и у матери, наполнялись слезами. – Да как вы смеете, ублюдки! Я вас нахуй засужу, ясно!? – Жослин обнимала его, удерживая рядом с собой. В наручниках за спиной, он не представлял угрозы. Но и его агония была понятна.

– У нас есть на это основания, господин Росатти. – Одетта была непреклонна в своем мнении.

– Какие, к черту, основания!? – он смотрел на нее взглядом, полным ненависти и презрения, выплевывая слова ядом.

– Мы полагаем, тело вашего отца доставили в Центральный парк на грузовике или микроавтобусе, ваш – прекрасно для этого подходит. – Одетта выливала на него сухие факты, проводя не допрос, а вынося приговор, на который не имела права. – Вы учились на патолога, а убийца вашего отца крайне умело обращался с его телом. Это сделал не человек с улицы, это сделал специалист, с таким же образованием, как у вас, господин Росатти. Вы сильны, и, у вас есть повод – выплата страховки, которую вы оформили незадолго до смерти вашего отца. Считаете, это недостаточные основания для обвинений?