– И все же тебе нужна работа?

Верити слегка раздраженно вздохнула, и Азирафаэль сделала вывод, что она не первая, кто задает этот вопрос.

– Очень нужна. Хотя бы малюсенькая подработка, хотя бы на пару часов, после школы. Или до, мне уже без разницы.

Азирафаэль изучала Верити поверх собственной кружки с какао. Верити смотрела на Азирафаэль взглядом брошенного под дождем котенка, которого никто не хочет брать. Чистый вымысел. Кто же в здравом уме, считала Азирафаэль, пройдет мимо жалобно плачущего под дождем котенка. За долгие тысячелетия наблюдений за людьми она научилась читать их, и для нее это были самые интересные книги во всем мире.

Но от этих знаний не было особого толка по одной простой причине – Азирафаэль была ангелом.

– Верити, дитя, я с радостью взяла бы тебя в помощницы, но, боюсь, работы будет не слишком много. Уборка разве что…

Да и той особенно нет, поскольку благодаря некоторым приложенным Азирафаэль усилиям, пыль предпочитала убраться из магазина как можно скорее и как можно дальше. Верити просияла, несмотря на то, что обращение «дитя» заставило ее немного отодвинуться. В этом не было ничего удивительного, пятнадцатилетние девочки как правило настораживаются, когда слышат подобное от кого-то, выглядящего максимум на двадцать шесть.

– Я все буду делать в лучшем виде, мисс Фэлл, вы не пожалеете! – воскликнула Верити, поздно осознав, что и сама заговорила как двадцатишестилетняя старуха.

Азирафаэль улыбнулась, а про себя начала прикидывать, куда бы подальше запрятать особо ценные первоиздания.

* * *

На красноватую от ноябрьского солнца макушку Кроули приземлился красный кленовый лист, а сам Кроули чувствовал усиливавшееся с каждой минутой желание побиться ею об стену. Его принесло (а если точнее – он сам прикатил на своем верном «Бентли») в городок Ситтингборн, графство Кент, и сейчас он стоял на небольшой мощеной площади, окруженной огненными кленами, словно стражами-сильванами. Хотя охранять на этой площади имело смысл разве что покрытый сколами старчески-зеленоватый фонтан. Здесь, по словам Хастура, Кроули должны были препоручить какой-то «важный груз».

– Ничему их жизнь не учит, – проворчал Кроули, рассекая по площади, словно худощавая черная акула в очках, – давно уже пора уяснить, что из меня чертовки никудышный посыльный.

Навязанная против воли роль мальчика на побегушках оскорбляла Кроули сама по себе, но ему вполне прозрачно намекнули, что в его положении выбор у него невелик.

Пока он мариновался в собственном раздражении, его нагнал мальчик лет одиннадцати, что было не просто: ему пришлось идти наперерез, потому что Кроули, словно набравший скорость автомобиль, не планировал останавливаться. Он замедлился лишь тогда, когда его деликатно схватили за карман пиджака. (Мальчику очень повезло: знай Кроули чуть больше о карманниках, он бы не замедлил огорошить незадачливого воришку смачным подзатыльником.)

– Да, что? – слегка рассеянно отозвался он, не сразу поняв, что чтобы найти того, кто его потревожил, нужно слегка опустить голову.

– Вы мистер Кроули?

Кроули настороженно кивнул, смутно начиная что-то подозревать. Когда мальчик начал вытаскивать из кармана джинсов сложенный бумажный лист, Кроули мог бы хватить удар, не будь он демоном: одного клочка бумаги ему хватило, он не собирался пополнять коллекцию. Но мальчик продолжал настойчиво стоять с протянутой рукой, и Кроули с величайшей неохотой взял его и прочел:

«Слава Сатане, Изменник!

Вчера со мной заключил договор сей отрок по имени Хорас Асент Бренниган. В связи со сложной политической ситуацией в городе М., которая требует особенно пристального внимания с моей стороны, я не успеваю привести в исполнение предмет сего договора, так что я призываю тебя, Изменник, подменить меня. С момента получения сего послания ты становишься полноправным участником договора и обязан исполнить его предмет с точностью до буквы. Обо всех условиях договора отрок поведает тебе сам.