В этот же день князю Горчакову доложили, что накануне в Туртукай прибыл сам Омер-Паша с 14-ти тысячным войском.

…Казачьи разъезды услышали стук топоров на острове против Туртукая еще в ночь с 19 на 20 октября. Доложили командиру сотни, однако тот насмешливо ответил: «Это турки себе гробы заготавливают». В следующую ночь разъезды снова услышали на острове шум работы. Утром решили провести разведку на лодках. Семеро смельчаков вызвались узнать, что там происходит.

По возвращению разведчики доложили: остров занят турками, которые роют окопы и строят деревянные лафеты под орудия.

На вопрос встревоженного сотника, сколько турок на острове, последовал ответ:

– …Одним словом, много…

Переполошившись, командир сотни поскакал в селение Новые Ольтеницы доложить начальству о появлении турок на острове.

…В полдень турки начали переправляться на левый берег. Казачьи разъезды, увидев какое количество их переправляется на лодках, в замешательстве отошли к Новым Ольтеницам, и турки беспрепятственно заняли каменные развалины некогда существовавшего здесь для осмотра судов и товаров карантина.

О случившемся князю Горчакову доложил генерал Данненберг и, не дожидаясь от князя Горчакова ответа, приказал своему начальнику штаба подполковнику Володину, провести разведку местности перед Новой Ольтеницей, занятой турками.

К исходу дня подполковник Володин доложил о результатах разведки. Выслушав его, генерал Данненберг с мрачным удивлением произнес.

– Черт бы их побрал!.. И когда же они успели переправить столько войск и так закрепиться?..

– С собой турки переправили не менее тысячи болгар в качестве рабочих рук. И насыпь вокруг карантина и батареи они возвели руками болгар, – ответил подполковник Володин.

– Вы говорите и в Карантине, и в самой Новой Ольтенице турки расположили только пехоту. И как же они будут без конницы? – слегка задумавшись, спросил генерал Данненберг. – Не похоже на них…

– Я думаю, конницу они переправят в эту ночь… – продолжил подполковник Володин. – И еще: на правом берегу замечены работы, которые проводятся и, как правило, при установке орудий большого калибра. Что же касается местности для нашего наступлении – хуже не бывает. Равнина от Дуная до Новой Ольтеницы во многих местах пересечена оврагами. Правой стороной она прилегает к речке Арджик, вдоль которой густой непролазный кустарник сажень на сто, если не больше, что естественно затруднит передвижение наших войск. Местность перед самим карантином, болотистая…

– Худо, – качнул головой генерал Данненберг. – Худо… – повторил он и тыльной стороной ладони потер лоб. – Есть над чем задуматься… Ну да ладно. Не так страшен черт, как его малюют. Выступаем по сбору войск у Старой Ольтеницы. Однако не позднее 23 числа, – приказал он.

Остаток дня генерал Данненберг провел в тревожном ожидании надвигающихся событий.

…За окнами дома, где расположился его штаб, начало уже смеркаться, когда к нему зашел подполковник Володин и доложил, что войска уже на подходе к Старой Ольтенице и, по всей видимости, к утру будут на месте.

– А что у турок? – поинтересовался генерал Данненберг.

– Переправляют конницу. А ниже карантина появились пять канонерских лодок, – ответил Володин и выжидающе посмотрел на генерала Даннеберга.

– Та-а-а-к… Сколько мы набираем войск? – и сам ответил на свой вопрос: – Я насчитал около 6 тысяч.

– Верно, – подтвердил подполковник Володин. – Это все, что мы можем на завтра выставить. Если бы еще день, другой…

– Ни в коем случае! – возразил Данненберг. – За день, другой они столько войск переправят, что нам с вами не поздоровится! Вы думаете Омер-паша пожаловал сюда для прогулки? Нет, голубчик мой! Он тут задумал что-то серьезное. Атакуем завтра, пока еще турки окончательно не укрепились! – и вдруг усмехнувшись, добавил: – Однажды я слышал от старого солдата слова: «В поле – две воли: кому бог поможет, тот и выиграет». Будем надеяться, что бог не оставит нас завтра…