Постигать грамоту в школе для солдатских детей Андрюхе сам бог велел. Ведь его отца и в самом деле забрали в рекруты, когда Андрюше Буканову было всего четыре года. А родился Андрюха в Москве в семье дворовых, принадлежавших богатому барину, который, осерчав за какую-то мелкую провинность, отправил своего слугу в солдаты на 25 лет. Еще через четыре года у Андрюхи померла мать, и барин мальчишку продал. Его купил вернувшийся в Москву после долгой сибирской службы старший Княжнин, чтобы подарить сыну по случаю перевода того в гвардию. Может быть, породистому жеребцу Дмитрий Сергеевич радовался бы больше, но его батюшка своей безупречной службой состояния на дорогие подарки не нажил.

Что ж, Дмитрий Сергеевич быстро оценил смышленого мальчишку, даже привязался к нему, смеялся: «А вдруг ты у меня станешь этаким котом в сапогах?» И дал уже научившемуся читать Андрюхе интересную сказку про великана, хитроумного кота и его хозяина. То ли для смеха, то ли просто по доброте барин и на славные сапожки для Андрюхи потратился. Сапоги, правда, были великоваты, но наперед, на вырост в самый раз, Андрюха их очень берег.

Вот и в Варшаву барин Андрюху с собой взял. А ведь все могло сложиться иначе. Перед отъездом Дмитрий Сергеевич с барыней Елизаветой Осиповной как-то очень уж серьезно повздорили. Когда шли сборы, барыня сказала: «Оставь мне Андрюху, Кирюша с ним очень хорошо играет». И тут же, не дождавшись от мужа быстрого согласия, все переиначила: «Впрочем, забирай! Тебе он нужнее, ты ведь надолго уезжаешь, гляди, как бы не навсегда. Будет кому слушать твои нравоучения о том, что подобает и чего не подобает благородному человеку. Я, слава богу, от них теперь буду избавлена!»

Тут Андрюха испугался, что барин, чтобы с Елизаветой Осиповной скорей помириться, скажет ей: «Полно, матушка, конечно, оставляй Андрюху себе, я обойдусь!» Ан нет. Только челюсти сжал, чтобы сдержать обиду. И сказал сухо, будто перед солдатским строем: «Андрюха уже числится в полковом штате моим денщиком. Стало быть, поедет со мной». Андрюхе даже неловко, что из-за него у господ обида друг на друга еще пуще. Ну да ничего, Кирюша прав: пустое. Помирятся.

– Барин, а за что тех поляков государыня сослала в Сибирь? – спросил денщик, когда пауза в их уроке затянулась, потому что Дмитрий Сергеевич надолго задумался, как показалось Андрюхе, о чем-то не очень приятном. Другой бы барин выгнал мальчишку прочь из возка к Селифану на козлы за дерзость побеспокоить господина, когда они размышляют, а Дмитрий Сергеевич просто взял и ответил. Истинно благородный человек уважает любого собеседника.

– За то, что бунтовали против своего короля. Хотели его вовсе низвести с престола, покушались даже.

– Так коли они супротив своего короля бунтовали, отчего же не он их сослал, а наша государыня? Потому что у польского короля своей Сибири нету? – задал Андрюха еще один детский вопрос, вызвавший у Дмитрия Сергеевича улыбку. Между тем ответить было не так уж просто.

– Оттого, что государыня этот бунт и усмирила. Нашими войсками.

– А зачем нашей государыне помогать польскому королю?

– Пусть бы сам попробовал, – не унимался Андрюха.

– Затем, что Станислав Август – наш король, к России привержен. К тому ж бунтовщики, барские конфедераты, не хотели дать в Польше равенства всякой вере – только католикам все права. А государыня наша о православных людях печется в любом государстве. Понял?

– Понял. Польские баре только за католическую веру. Им в Сибирь дорога.

Княжнин рассмеялся такому выводу своего денщика. Но все же решил его поправить. Как-никак, им обоим предстоит жить среди поляков, и не будет ничего дурного, если Андрюха будет иметь представление, какая вокруг них происходит политика.