– Вот она! – едва ли не крикнул Виктор и тут же осекся. – Моя любимая картина, что думаешь? Полагаю, она лучше предыдущей.

На этот раз Софья не стала переодеваться, подошла к нему, в чем была.

– Будешь вставлять ее в раму? Думаю, ей подойдет.

– Вряд ли продаются такого размера рамы. А если они и есть, то дорогие. Так оставлю.

Эта картина, по своему обыкновению, по своей задумке и тому, с чего вдруг Виктору пришла такая идея, перевернула их маленький семейный мир. Поменяла мировоззрение, в какой-то степени даже изменила характер Софьи. Помнится, еще в первый день – день наброска, сразу после слов: «на сегодня хватит», убежала переодеваться в другую комнату. Нынче же она не торопилась сменить одежду, вела себя более открыто, как бы кто ни понимал значения этих слов. Виктору пришлись по вкусу ее изменения, и он чувствовал, что его новая страсть несет в себе одни положительные моменты. Он и сам стал другим. Прежде рисовал каждый день, но сегодня и в ближайшие дни был не намерен приниматься за работу. Он устал, рука едва ли не висела без движения вдоль тела. Давала о себе знать и спина, потому что ему приходилось много раз менять положение. То наклоняться к самому низу, то запрокидывать голову вверх, то сутулиться, прописывая мелкие элементы. Необходим был отпуск, за время которого он наберется сил и подумает над следующими работами. Как писатели тратят время на придумывание сюжета, также и ему с картинами.

Софья еще немного постояла над работой, как бы созерцая ее. Нетрудно было догадаться, на какую именно часть тела она смотрит. Конечно, ибо смысл картины в этом и заключался. Она не из тех людей, которым нравится такое. Виктор ее не понимал, но вкусам не препятствовал. Его же счастье, что она имела терпение находиться в извращенной позе несколько дней.

Вечер этого же дня они проверили в своей компании. Не в ресторане, как думал Виктор. У него и в мыслях не было, что случится именно то, что случилось. Ничего за гранью здравого смысла и того, что обычно не обсуждают в школе. Софья пила вино, проглатывала бокалы один за другим. Виктор поклясться мог – не знал, что на нее нашло. Она не пела после второго бокала, как многие женщины. На нее нашло другое, присущее лишь отдельным личностям. Что-то вроде депрессии, ностальгии по былым временам. Виктор смотрел на нее, как смотрел обычно, но в душе радовался, что все быстро закончилось. Они улеглись в постель на час раньше. Не было интимной близости, они оба уснули сразу. Даже Виктору не пришлось мучиться, считая вымышленные звезды или представляя прыгающих через забор баранов. Он был измучен не меньше, чем Софья. Завтра, да и послезавтра тоже, предстоял трудный день.

Прогнозы его сбылись. Просто не могли не сбыться. Только позавтракав, он принялся заниматься делом, которое ненавидел больше всего – выставлять картину на продажу. Это всегда отнимало кучу времени и сил. Необходимо было подобрать нужный ракурс, чтобы тени не падали на холст, ничего не отсвечивало, и сделать минимум пять снимков. Затем среди них выбрать лучший, если такого не имеется, начать все заново. Имеется, считай, повезло. Виктору повезло. Теперь его любимая картина висела на доске объявлений в интернете. Из своего предыдущего опыта был готов к предложениям о покупке уже через несколько часов.

Кроме этого, имелись и другие дела. И это были не домашние заботы, по типу того, чтобы прибраться в квартире или помыть посуду. С этим у них никогда не было проблем, ведь оба привыкли поддерживать чистоту всегда. К ним в гости на обед нагрянули старые друзья. Они не виделись месяц, а по ощущениям всю жизнь. Это ж надо! Погода была прекрасная. Солнце высоко стояло в небе, предвещая яркий переливающийся всеми оттенками закат. Виктор ловил на себе дневной луч солнца, сидя за столом кухни, в то время как напротив расположился Александр со своей супругой Марией. Что может быть лучше, чем дружить семейными парами. Софья удобно облокотилась о спинку стула, слушая звон посуды и смех гостей. У гостей, в отличие от них, были двое славных деток. Девочка уже подросла и готовилась к поступлению в первый класс. И мальчик, только недавно пошедший в детский сад. Как бы Виктору ни было от этого тошно, зависть иногда давала о себе знать. Ему доводилось видеть их, когда наставала его и Софьи очередь идти в гости к ним. Не без угрызений коварных чувств он понимал, насколько прекрасные у них дети, не стыдящиеся поцеловать родителей на прощание. Виктор всегда был рад провести с ними время.